Власть Путина. Зачем Европе Россия?

Для фюрера это лишь промежуточная цель. Основной его задачей является разгром Чехословакии. В «Мюнхенском соглашении» от 29 сентября 1938 года аннексия Судетской области национал-социалистической Германией была одобрена Великобританией, Францией и Италией.

Историю «Мюнхенского соглашения» можно считать хроникой «преступления с уведомлением». Соглашение, подписанное союзниками Праги, по сути, было не договором, а приказом о выселении. Согласие с этим приказом уже при первой встрече с Адольфом Гитлером на Оберзальцберге выразил премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен. «С господином Гитлером у меня был долгий разговор, очень прямой, но дружеский», – говорит он по возвращении в Лондон, рассказывая на камеру об итогах встречи. Чемберлен «крайне удовлетворен тем, что каждый теперь понимает, что движет другим»[137]. Чехословакия была не так важна для Чемберлена: «Как бы сильно мы ни сочувствовали маленькой нации, столкнувшейся с большим и могущественным соседом, мы не можем ни при каких обстоятельствах вовлекать всю Британскую империю в войну только из-за нее. Если нам придется сражаться, на карту должно быть поставлено нечто более серьезное».

Франция для перестраховки прикрылась позицией Британии. В результате англичане и французы, приставив Праге нож к горлу, рекомендовали уступить Германии Судетскую область. Кремль, в свою очередь, предложил Чехословакии свою помощь в случае нападения Германии при условии проведения войск Красной армии через территорию Польши и Румынии. Однако Польша не дает на это своего согласия.

Двадцать девятого сентября премьер-министр Великобритании Чемберлен, его французский коллега Эдуард Даладье, Гитлер и итальянский диктатор Муссолини подписывают «Мюнхенское соглашение». Представителей Чехословакии не спрашивают, Советский Союз тоже. Спустя всего шесть месяцев, как только гитлеровские войска входят в Прагу, надежда на сохранение мира испаряется.

Западная часть республики присоединяется к рейху в качестве «протектората Богемии и Моравии», а Словакия становится очередным сателлитом Германской империи. Новые государства Польша и Венгрия после предварительного согласования с фюрером также пользуются разделением соседствующего государства и аннексией территорий, на которых проживают их же национальные меньшинства.

Уинстон Черчилль, однопартиец Чемберлена, ставший впоследствии премьер-министром Великобритании, резко критикует последствия соглашения, выступая перед лондонской Палатой общин 5 октября 1938 года: «Мы потерпели полное и безоговорочное поражение. – И добавляет: – Это лишь начало. Это первый глоток»[138].

В ближайшие месяцы становится ясно, что следующая цель Гитлера – это Польша. Теперь он хочет вернуть Данциг и польский коридор и разгромить молодую республику. Чемберлен, разочарованный тактикой Гитлера, гарантирует Польше поддержку Франции. Советский Союз вновь выражает готовность оказать военную помощь. Однако пакт, который предлагает Россия, должен содержать гарантию того, что в случае нападения Германии российские войска смогут пройти по территории Польши.

Ни одного солдата Красной армии Польша впускать в страну не намерена. Для польской земли Россия издавна является заклятым врагом, и масла в огонь, учитывая католицизм Польши, подливает вера Москвы в мировую победу коммунизма. В Варшаве также опасаются, что любое появление русских на польской земле может привести к потере территорий. Большая часть новых земель на востоке Польши, расширившая границы новой республики, в 1921 году была аннексирована польскими войсками в ходе войны против России.

Выступая в британской Палате общин, Уинстон Черчилль ратует за общий союз. «Я не понимаю, что в этом плохого, – говорит он. – Повсюду слышно лишь одно: можно ли доверять Советскому Союзу? Думаю, что в Москве тоже говорят: “Можно ли доверять Чемберлену?”» Для Черчилля альтернативы нет. Он сухо констатирует факты. Без восточного фронта Запад невозможно защитить от Гитлера, а «без России восточного фронта нет»[139].

Нежелание Запада считать Россию равноправным партнером в борьбе против Гитлера побудило Сталина заключить с немцами пакт о ненападении. Об этом говорит и Владимир Путин.

«Сталин и его окружение заслуживают многих справедливых обвинений», – признает президент России в своей статье, посвященной национальным интересам. По его словам, советское руководство можно обвинить во многих вещах, но только не в том, что оно не замечало угрозы извне. В то время как европейские державы, движимые государственным эгоизмом, не предпринимали ничего против Третьего рейха, пакт Гитлера и Сталина, заключенный в конце лета 1939 года, стал тактическим ходом для того, «чтобы выиграть время».