Власть. Распри. Подоплека

Вариант денонсации Союзного договора, то есть роспуска СССР, прорабатывался в ноябре 1991 года в Завидово. Главные действующие лица — Борис Николаевич Ельцин и Геннадий Эдуардович Бурбулис. Последний «был убежден, что социализм нужно вырывать с корнем, то есть — вместе со страной», — пишет Караулов.

Впрочем, нам сейчас важнее скорее техническая, чем политическая сторона вопроса. Повторяю, нигде и никогда ни участники Беловежской встречи, ни их эксперты и помощники не раскрывали ее кухню.

«Президент Ельцин позвал в Завидово Баранникова и Грачева, — излагает сенсационные подробности Караулов. — Они боялись КГБ и Бакатина, поэтому все разговоры вели на свежем воздухе, гуляя по лесу.

Речь только об одном — Беловежская пуща.

Устав ходить, Ельцин сел на пенек. Грачев, как самый молодой, побежал в гараж и собственноручно прикатил большую шину от «Волги», валявшуюся там с незапамятных времен.

Постелив газету, разорванную пополам, генералы уселись возле Ельцина.

— Операцию назовем «Колесо», — предложил Баранников.

— Почему «Колесо»? — удивился Президент России.

— А мы же на колесе сидим, — засмеялся Баранников.

Так и решили. Через месяц Советский Союз перестал существовать».

«Сугубо конфиденциально»

Колесо на СССР покатили задолго до ноябрьской встречи в Завидово! Это утверждение исходит тоже от знающего человека, который в самый разгар противостояния с Ельциным, чтобы досадить ему, выложил один из главных секретов. Итак, свидетельствует бывший вице-президент России Александр Руцкой:

— Детальный план ликвидации «центра» во главе с Горбачевым впервые лег на стол Ельцину в начале 1991 года. Ключевым его элементом было заключение «договора четырех» (Россия, Украина, Белоруссия, Казахстан), который фактически поставил бы ультиматум Президенту СССР и союзному парламенту…

По словам Руцкого, текст этого договора шлифовался в Москве, в «Белом доме», в феврале — марте 1991 года, а представители названных республик (Россию представлял Бурбулис) неоднократно принимались Ельциным для информирования его о ходе переговоров.

— Все шло сначала хорошо, — рассказывает Руцкой. — Правда, осторожность проявили представители Казахстана. Затем «слабину» дали представители Украины, Белоруссии — и дело вроде бы затихло. Один из последних вариантов текста договора, оказавшегося у меня после беловежского сговора, хранится в моем архиве. Но о готовившемся тихом перевороте я не знал, все делалось втайне. Так что все уверения участников беловежского сговора в том, что они за одну ночь написали соглашение об СНГ, — откровенная ложь.

Горбачев, который в силу своего должностного положения был в курсе всех замыслов, рождавшихся в недрах «Демроссии», тоже утверждает, что документы, подписанные в Белоруссии, заготовлялись загодя:

— По сведениям из конфиденциальных источников, Бурбулис и K° готовили свой тактический ход: в последний момент отвергнуть проект Союзного договора, уже направленный в республики, и предложить совершенно иной. Тот самый, который впоследствии был извлечен из кармана госсекретаря и, как свидетельствуют очевидцы, наспех завизирован в Беловежской пуще.

По словам Михаила Сергеевича, замысел состоял в следующем. Официально инициатором нового договора (подготовленного окружением Ельцина) должен был стать Кравчук.

— Признаюсь, — делится своими сомнениями экс-президент, — у меня до недавнего времени оставались сомнения, вел ли Ельцин все эти месяцы двойную игру (официально он высказывался за сохранение Союза. — Н. З.) или все-таки проявил «слабину» в последний момент, сдался под напором своих советников и Кравчука, да еще в «теплой обстановке». Не верилось, что человек способен на такое коварство…

Горбачев многое знает. Он, например, и не скрывает, что был одним из первых читателей документа, имевшего гриф «Сугубо конфиденциально», направленного в Сочи отдыхавшему там после августа-91 Ельцину. Документ имел название «Стратегия России в переходный период». Иногда его называют «меморандумом Бурбулиса» — по имени политика, которому приписывают авторство.

Представление о документе, названном Горбачевым «инструкцией по минному делу в государственной сфере», дают вот эти два фрагмента.

Первый. «До августовских событий руководство России, противостоящее старому тоталитарному центру, могло опереться на поддержку лидеров подавляющего большинства союзных республик, стремившихся к упрочению собственных политических позиций. Ликвидация старого центра неизменно выдвигает на первый план объективные противоречия интересов России и других республик. Для последних сохранение на переходный период сложившихся ресурсопотоков и финансово-экономических отношений означает уникальную возможность реконструировать экономику за счет России. Для РСФСР, и так переживающей серьезный кризис, это серьезная дополнительная нагрузка на хозяйственные структуры, подрыв возможности ее экономического возрождения».