Власть Талисмана

Читатели помнят, что рождение Людовика XIV 5 сентября 1638 года было предсказано герметическим философом Томмазо Кампанеллой в 1637 году. Кампанелла также предсказал, что будущий король превратит Париж в «Город Солнца» по египетскому образцу. Жан Форе сообщает, что когда Андре Ленотр продолжил ось садов Тюильри дальше на запад, к будущим Ели сейским Полям в 1665–1667 году, он как будто предвидел включение в свою архитектурную схему некоторых других элементов в более позднее время: «Ленотр помещаем в свой план крест, предвидит «звезду» и проецирует обелиск или солнечные врата, сходные с воротами Сен-Мартен и Сен-Дени, построенными во времена Людовика XIV».[1328]

Это очень интересно еще и потому, что через сто с лишним лет на оси Елисейских Полей, заложенных Андре Ленотром, появилось два монумента — один в форме «звезды», а другой представлял собой обелиск Рамсеса И, привезенный из Луксора.

Калиостро и дело об ожерелье королевы

В главе 18 мы подробнее рассмотрим эти вопросы, но сначала завершим странную историю самопровозглашенного графа Калиостро и станем свидетелями тому, как его драматическое восхождение к славе и материальному благосостоянию в Париже было грубо прервано его собственным покровителем кардиналом де Роганом. Последний вскоре совершил одну из величайших ошибок в истории — маленькую глупость, которая привела к несказанным последствиям для Франции и всего мира…

Все это имело прямое отношение к пылкой страсти, которую кардинал де Роган питал к королеве Марии-Антуанетте. Она отвергла его при дворе, и кардинал отчаянно пытался найти путь к примирению любой ценой. Летом 1785 года некая графиня де Ламотт, называвшая себя близкой подругой и доверенным лицом королевы, сошлась с кардиналом и предложила помочь ему в этом щекотливом деле.[1329]

Графиня предложила кардиналу приобрести для королевы дорогое алмазное ожерелье, принадлежавшее ювелирам Бемеру и Бассенжу. Королеве очень хотелось иметь это ожерелье, объяснила графиня, однако из-за плачевного состояния финансов страны и враждебного отношения парижан к экстравагантным выходкам королевы Людовик XVI отказался купить ожерелье для нее.

Ювелиры запросили умопомрачительную сумму в 1 600 000 ливров, достаточную для того, чтобы прокормить весь голодный Париж в течение нескольких месяцев, но это не смутило безрассудного кардинала. Ему показали очень убедительное, хотя и фальшивое письмо, предположительно написанное королевой, и графиня даже организовала в садах Версаля ночную встречу между кардиналом и некой особой, выдававшей себя за королеву. Эта особа подтвердила, что она выкупит ожерелье за собственные деньги, если кардинал внесет первый платеж. Обманутый воздыхатель поспешил к ювелирам и приобрел ожерелье в кредит от лица королевы. Затем он передал ожерелье графине де Ламотт, заверившей его, что оно будет немедленно вручено Марии-Антуанетте.

Разумеется, после этого графиня Ламотт исчезла вместе с ожерельем. Когда ювелиры представили королеве счет на оставшуюся сумму, разразился громкий скандал. Королева, разъяренная тем, что ее имя использовали в неблаговидных целях, да еще и с намеком на несуществующую любовную интригу, побудила короля выдвинуть против кардинала обвинение в мошенничестве. Король неохотно согласился.

Это было серьезной ошибкой, так как все понимали, что наивный кардинал пал жертвой хитроумного обмана. Зная о непопулярности королевы в народе, он выступил в суде с эмоциональной речью и смог превратить процесс в политическое событие. Положение лишь ухудшилось, когда король попытался оказать давление на судей, чтобы кардиналу вынесли обвинительный приговор. В результате де Роган превратился в живой символ угнетения, деспотии и расточительства французской монархии. Согласно масонскому автору Жану-Андре Фоше, за этим процессом стоял крупный заговор с участием многих видных франкмасонов, исполненных решимости освободить кардинала, который тоже был масоном.[1330] К числу заговорщиков принадлежал герцог Монморанси наряду с другими вельможами, такими, как Мирабо и маркиз де Лафайет.[1331] В результате король настроил против себя членов суда и добился лишь отстранения кардинала от службы и его ссылки в отдаленное аббатство в провинции Овернь.

Калиостро, живописный протеже де Рогана, неизбежно оказался втянутым в этот скандал и сделан козлом отпущения. По приказу короля его арестовали, осудили за мошенничество и бросили в Бастилию в августе 1785 года. Там Калиостро оставался в течение примерно одного года. Наконец, в начале июня 1786 года после широких протестов парижан и закулисной деятельности его масонских друзей он был освобожден. Говорят, что, когда Калиостро вышел из Бастилии, огромная толпа парижан приветствовала его как национального героя.