Власть Талисмана

Людовик-Филипп I уже давно решил, что обелиск должен быть поставлен на «оси Парижа» в центре Пляс де ла Конкорд к западу от садов Тюильри, между Лувром и Триумфальной аркой.[1511] Теперь наконец была назначена дата воздвижения обелиска.

Двадцать пятого октября 1836 года толпа в 200 тысяч человек собралась на площади, чтобы увидеть это событие, — больше народу, чем собралось на этом месте сорок три года назад, перед казнью Людовика XVI. Лебас лично руководил трудной операцией по подъему обелиска, которая, ко всеобщему восторгу, завершилась без каких-либо накладок Под всеобщее ликование Париж наконец обрел свой солнечный талисман из Древне го Египта. Теперь Франция могла с полным правом утверждать, что ее столица называется CiteLumieru (Город Света) — или следует сказать «Город Солнца»?

Замечательный обелиск, стоящий на Пляс де ла Конкорд, является древнейшим монументом в Париже. Он видел историю Египта, начиная примерно с 1500 года до н. э. Будучи в Париже, он видел падение французской монархии и учреждение Второй республики в 1848 году; восход Второй империи при Наполеоне III, родственнике Наполеона Бонапарта, и ее падение в 1871 году; учреждение Третьей республики при «масонском» правительстве Леона Гамбетты;[1512] Первую и Вторую мировые войны и, наконец (в 1958 году), основание Пятой республики при генерале Шарле де Голле.

Но лишь в 1984 году в Париже к ней присоединилась современная конструкция, напоминающая Великую пирамиду в Гизе.

«Великие труды» Миттерана

В 1981 году президент Франции Франсуа Миттеран приступил к осуществлению программы под названием «Великие труды», включавшей сооружение ряда архитектурных памятников, призванных обогатить французскую культуру. Оставалось восемь лет до двухсотлетия революции 1789 года, и Миттеран планировал грандиозные празднества. Подобно Людовику XIV, он хотел отметить важное государственное событие воздвижением национальных монументов. Случайно или намеренно, но два монумента, вызывавшие особый личный интерес Миттерана, вызывали ассоциации с Древним Египтом и масонским «Высшим Существом», или «Великим Архитектором Вселенной». В результате Миттеран удостоился таких прозвищ, как «Бог», «Сфинкс» и «король-Солнце», во французской сатирической прессе.

Хотя Франсуа Миттеран не был франкмасоном,[1513] он с такой симпатией относился к масонским ложам, что многие французы до сих пор убеждены, что он все-таки был тайно посвящен в масоны. Не так давно Францию потрясло известие о том, что Гай Пенн, один из ближайших политических советников Миттерана, был членом совета ложи Великого Востока Франции.[1514] Затем разразился скандал с участием сына Миттерана, Жана — Кристофа, который в 1988 году поступил на работу в департамент Гая Пенна, а в 1986 году занял его место. Французские репортеры раскрыли его участие в так называемом «деле Фальконе», в котором фигурировала незаконная торговля оружием с Западной Африкой к упоминались имена некоторых видных африканских политиков, состоявших в масонских ложах.[1515]

Первым проектом, больше всего интересовавшим президента Миттерана, был проект Большого Лувра, включавший огромную стеклянную пирамиду, а вторым — проект Grande Arche de la Fraternite в районе ля Дефанс на крайней западной оконечности оси Елисейских Полей. По личному указанию Миттерана при министерстве финансов были организованы два учреждения с особым бюджетом, предназначенные для осуществления этих проектов. Один из них назывался EPGL (Etablissement Pub — lique de Grand Louvre), а второй — EPAD (Etablissement Publique dAmenagement de la Region de la Defence). Для работы над проектом Большого Лувра Миттеран лично пригласил Яо Мин Пэя, прославленного американского архитектора китайского происхождения,[1516] а для проекта Grande Arche — датского архитектора Иоганна Отто фон Шпрекельсена.[1517]

Миттеран так хотел пригласить Я. М. Пэя, что решил обойти обычные требования международного тендера и просто предложил ему руководить проектом.[1518] Вот как сам Пэй описывает это:

«В июле 1981 года Поль Гюймар попросил меня встретиться с ним во французском посольстве в Лондоне… Он сказал, что президент Миттеран хочет, чтобы я приехал в Париж… На этой встрече, состоявшейся 11 декабря 1981 года, присутствовали только три человека: президент Миттеран, Поль Гюймар и я сам…»[1519]