Власть в тротиловом эквиваленте: Наследие царя Бориса

Это вам не бестелые формулировки типа: «ускорить» или «углубить». Определялась конкретная дата, к которой Ельцин должен был выкатить конкретный план смены модели капитализма. Не понравься план депутатам — и тогда внеочередной съезд, тогда конец экономическим реформам по ельцински-авенски-гайдаровски (Чубайсу пока только дозволяли точить ножи для разделки Российской Туши). А снег-то уже утоптан, добытчики из «Бнай Брита» стояли с ружьями на изготовку.

Приняв постановление, съезд продолжал работу, а за его кулисами пошел Большой Торг. Вожди депутатов обсуждали с экономистами из правительства, как и на каких условиях избежать смены курса реформ.

Буквально через несколько часов Гайдар принес на заседание кабинета, по-моему, написанное Авеном заявление о коллективной самоотставке правительства. Выклинивался главный мотив неожиданного решения: постановление съезда означает приостановку процесса приватизации (по бнайбритски?), а это вызовет голод и хаос. Была и не менее примечательная фраза: постановление съезда приведет «к свертыванию поддержки со стороны мирового сообщества». У оторванных от жизни «розовых мальчиков» сложилось убеждение, что акулы мирового капитализма уже набили под мышками России мозоли, постоянно вытягивая страну из нищеты. (Олег Попцов в своей книге «Хроника времен „царя Бориса“» писал, что я прилюдно называл тогда команду Гайдара шпаной. Это соответствовало действительности. А так я стал ее называть после комедии с самоотставкой).

Гайдар пустил заявление по кругу — автографы членов его команды уже красовались. Министр юстиции Николай Федоров (нынешний президент Чувашии), с кем мы пробивали в Верховном Совете СССР закон о печати, ставить свою подпись отказался.

— Михаил Никифорович, — неуверенно посмотрел на меня Егор Тимурович — а вы подписывать будете?

— Буду, — ответил я. — Не важно, что написано в заявлении. Важно то, что нашему правительству действительно надо уйти.

Не сразу я догадался, что трюк с заявлением — театральная постановка. Неплохо продуманная, в том числе, и психологически. Еще два дня назад дешевый шантаж, попытка взять «на испуг» только подзадорили бы депутатов. Но съезд уже занимался другими вопросам — заявление правительства о коллективной самоотставке застало его врасплох. Депутаты перекипели, всю злость свою выплеснули с трибуны.

Теперь им сказали, что с жесткостью в постановлении перебрали, чем довели правительство до политического самоубийства. А сформировать в спешке хороший состав нового правительства — не получится. Надо искать компромисс. И съезд проголосовал за подготовленную его вождями декларацию, позволившую правительству игнорировать ранее принятое постановление.

Правительство и курс реформ были сохранены. Ельцин потирал руки.

Я не забыл о том, что он просил ему помогать. И понимал — помогать можно по-разному. Лучше всего было выбрать такую позицию, когда ты должен привлекать независимых толковых специалистов к выработке экономической политики. Возможно, их авторитетное мнение способно поколебать уверенность упрямого Ельцина в том, что он затевает. Тогда была недоступна и четверть нынешней информации — оставалось смотреть на поведение президента некрасовскими глазами: «Мужик что бык: втемяшится в башку какая блажь…» Еще в декабре 91-го (в январе намечалась либерализация ЦБ) я упросил бригаду ученых — Валерия Чурилова, соперничавшего на первом съезде с Хасбулатовым при выборе Ельциным себе главного зама, профессора Владимира Бакштановского и Юрия Медведева, с которым подружился в АПН — провести деловую прогноз-игру. Игрой она только называлась, а в принципе — это моделирование последствий тех или иных решений государственных органов. Прогнозированием бригада занималась не первый год, точность ее предсказаний была очень высокой.

Сначала мы должны были достичь единства в понимании целей реформ — для чего они необходимы обществу. Не для того же, чтобы обогащать одних за счет ограбления остальных. Тогда это не реформы, а бандитский налет на страну. Тогда «реформаторы» ставят себя вне закона.

Единства достигли.

Благотворные реформы — это поиск и установка баланса в разбалансированном государстве. Это создание равновесия между интересами центра и интересами регионов, между интересами фирм, предприятий, акционерных компаний и интересами всей экономики, между интересами личности и интересами общества, государства. Перекосы в какую-то сторону, тем более, преднамеренные, из корыстных побуждений «балансеров» только способствуют негативным процессам.

В студиях телекомплекса «Останкино» мы собрали больше сотни ученых, директоров, инженеров, экономистов, банкиров из разных регионов России. И поручили им смоделировать ситуации на конкретных примерах, если: отпустить цены до приватизации, провести обвальное или поэтапное разгосударствление собственности; государство полностью уйдет из экономики или останется по убывающей регулятором перестроечных процессов и т. д.