Властелин Безмолвного Королевства

Элспет почувствовала, что заливается краской. Неужели она, наследная принцесса Граальской Империи, произнесла такое вслух? Подобные фантазии непозволительны.

– Значит, одной из вас человеческое все-таки не чуждо, – рассмеялась госпожа Хильда.

– Что?

– Ваш батюшка, как говорят, был сластолюбцем.

– Он был мужчина, а мужчины все такие.

Хильда кивнула, но тему развивать не стала и переключилась на повседневные дворцовые дела.

Явившись по приглашению сестры на аудиенцию в ее личные покои, Элспет склонилась в глубоком поклоне, следуя всем правилам дворцового этикета.

– Эли, встань. Встань сейчас же. Здесь никого нет, кроме нас. Не будем играть в эти игры.

Элспет послушно распрямилась, твердя про себя наставления Ферриса Ренфрау: покладистая и послушная. Но когда она подняла глаза и увидела выступившую из тени в полосу света сестру, то не смогла сдержать удивленного вздоха.

– Ты хорошо ешь? – спросила она.

Сестра ужасно постарела.

– Быть императрицей труднее, чем я думала, – ответила Катрин, бросив на Элспет неприязненный взгляд. – Когда на троне был отец, казалось, ему это легко дается. Все делали то, что он им приказывал.

Элспет молчала, не зная, что ответить.

– Как бы я хотела уметь вызывать молнии. Мигом бы испепелила этих стервятников.

– Да, хорошо бы, – согласилась наследная принцесса, хотя сама она, возможно, испепелила бы совсем других людей.

– А Джейм… Элспет, ты и представить себе не можешь, как это страшно – днями напролет волноваться, не спать ночами, думая о том, какие ужасы ему там угрожают.

Элспет и правда представить себе не могла. Она тоже волновалась, но не так сильно, как Катрин. Даже если в Диреции Питер и его союзники потерпят сокрушительное поражение, ее лично это не коснется. Разве что сестра решит выместить на ней свое отчаяние.

– Есть не могу. Спать не могу. Сосредоточиться на императорских обязанностях не могу.

– А тебе станет легче, когда все выяснится?

От этого вопроса уже почти впавшая в истерику Катрин чуть опешила.

– Что?

Элспет решила, что надо спросить как-нибудь по-другому.

– Ммм… Я просто думаю: разумно ли так изводить себя, ведь исход дела еще неизвестен…

Лицо Катрин посуровело. Уж не критикует ли ее сестра? Критику императрица переносила плохо.

Но гнев отвлек ее от переживаний.

«Помни совет Ферриса Ренфрау, – напомнила себе Элспет. – Не давай Катрин повода».

Это оказалось трудно. Поведение сестры стало совершенно непредсказуемым, и угадать, что выведет ее из себя, было невозможно. Впрочем, придворные смотрели на это сквозь пальцы. Если императрица вдруг громко выкрикивала какой-нибудь нелепый приказ, они лишь притворялись, что выполняют его, и ждали, пока она успокоится. Если Катрин совершала что-то совсем уж дикое, то после каялась и прилюдно прощала объект своей ярости.

Элспет хотелось верить, что всему виной резкие смены настроения – от приступа паранойи до глубокой депрессии.

В Альтен-Вайнберге грязно шутили на счет императрицы. Дескать, что же придется делать юному Джейму, чтобы Катрин наконец успокоилась?

Настроение сестры снова поменялось.

– К нам приезжали посланцы из Салпено – интересовались, не выйдешь ли ты за Регарда.

– Нет!

– Эли…

– Он незаконнорожденный. А мать его шлюха!

Несмотря на все старания, Элспет не смогла сдержать гнев. Хотя возмутилась и вполовину не так яростно, как хотела. Она не стала вспоминать о том, какую роль сыграл в возвышении отпрыска Анны Менандской Безупречный V. Катрин ведь его боготворила.

Чтобы как-то унять раздражение, вызванное ответом сестры, Катрин прошлась по госпоже Хильде. Но потом за бокалом коньяка, привезенного из принадлежавшей Элспет Племенцы через перевал, с такими мучениями открытый все той же Элспет, сестры немного успокоились и стали вместе вспоминать старые добрые деньки и детство. А потом вдвоем вдоволь поплакали о Мусине.

Пришло лето. Альтен-Вайнберг охватило мучительное ожидание. При дворе ничего не происходило, потому что всех без исключения вне зависимости от политических предпочтений волновал исход сражения с альманохидами в Диреции. В каждом знатном семействе, где исповедовали епископальную веру и поддерживали Брот, кто-то отправился в священный поход с королем Питером. Как и в Арнгенде, Сантерине и в меньшей степени в Фиральдии, Ормьендене, Гролсаче, малых бротских владениях и даже Коннеке.

Элспет решила, что точно так же дела обстояли сейчас и среди праман – во всяком случае, в каифате Аль-Халамбры.

Исход дирецийской войны определит будущее в гораздо большей степени, чем все священные походы Безупречного.

– Если Господь дарует Питеру и Джейму победу, – прошептала Катрин на ухо Элспет – так тихо, чтобы не услышал ни один шпион, – клянусь граальской короной, я устрою свой собственный священный поход и освобожу Святые Земли.

Элспет вздрогнула. Ночь всегда слушает. Создания Ночи с радостью развлекутся, подбивая императрицу затеять очередную безнадежную войну на востоке и столкнуть чалдарянский мир в пропасть.

– Об этом мечтал отец, – сказала Катрин. – Только сначала хотел объединить Фиральдию под знаменами империи.