Властелин бумажек и промокашек

— И это еще не вся история, — поморщился Историк, — нас ждет Валентайн Бейкер. История английского военного, блестящего офицера, осужденного за домогательства. Младшего брата Самюэля Бейкера, английского исследователя Африки.

— Был осужден за домогательства когда это еще не стало мейнстримом, — сбалагурил Химик.

— Мне даже кажется — а было ли домогательство? — поразмышлял Историк. — может английские чекисты подставили девушку Мэри бравому полковнику. Может, вообще, ничего не было, а годичные посиделки якобы в тюрьме были подготовкой полковника к длительной командировке? Как бы ни было, факты таковы. Валентайн Бейкер тот еще отморозок. Воевал с русскими еще в Крымскую компанию. Отличится в русско-турецкую в битве у Ташкессене, которая случится через пару недель, когда прикроет остатки турцкой армии от полного разгрома и даст им время уйти контратакой своего отряда. Сожгёт болгарскую деревеньку до того, как таким методом «прославится» Уильям Келли. Ближайший кореш полковника — кадровый английский разведчик Фред Бернаби. После русско-турецкой Бейкер командовал британско-египетским корпусом в Судане.

— Всё это наводит только на одну мысль, — наконец заговорил серьезно Химик, — британские чекисты пришли к британским банкирам и попросили механизм расчета для операций, чтобы не возить валюту чемоданчиками. Даже не на войнушку, а в принципе. Те им разменяли их деньги на свои бонды. Часть из них отошла Бейкеру и всплыла у Хоменко, что вместе с квитанцией наводит на мысль — Хоменко не только коррупционер, но и британский агент.

— В этом уравнении, коллега, — протянул Историк, — десятки неизвестных. Нераскрытые взяточники и коррупционеры — идеальная мишень для шантажа. С другой стороны, а ну как раскрыл Хоменко матёрого бритиша и доит его на деньги. Ладно, мысль смешная — не доит, а оказывает услуги по вербовке, подсказывая кандидатуры, а тот снабжает пристава финансовыми инструментами для сокрытия богатства. Вот о чем нам говорят другие ценные бумаги?

— А чёрт его знает, — пробормотал Химик, — все эти бумаги, да еще позапрошлого века. Я вам тут не копенгаген.

Вышеназванные финансовые обязательства состояли из акций различных компаний. между которыми завалялись, дико выглядящая, пачка канадских долларов Консолидейтед Бэнк оф Кэнада в сто долларов.

— Между прочим, — сказал Историк — один к одному с американским долларом сейчас идет. Но диссонирует реально сильно. А вот акции золотых и серебряных рудников Невады выглядят солидно. Золото там будут копать еще лет двести. Хотя серебро с другой стороны в цене будет падать и сильно. Акции Айова Сауферн энд Миссури Норзерн железной дороги обеспечены правительством штата. После паники и краха многих обществ ж-д дорог 1873 года гарантии ввели на правительственном уровне. То же самое говорят нам акции Милуоки энд НорзВестерн железной дороги: мы клевенькие! А вот акции Кэмберленд Коал Компани не просто хороши. Это реально крутые бумаги, поскольку в следующем году угольная компания объединится с железной дорогой Кэмберленда. Цена акций вырастет в несколько раз.

— А про наши что скажешь? — спросил Химик.

— Все тоже очень хорошо, — отозвался Историк. — Акционерное общество разработки русских минеральных богатств «Сахалин», облигация в «125 рублей металлических на предъявителя». Общество взаимного поземельного кредита «125 рублей звонкой монетой». Акции Главного общества Российских ж/д. 3 %, в тот же номинал. Все эти акции возьмут дороже номинала на бирже или отдадут талерами, франками, фунтами стерлингов, голландскими гульденами во Франкфурте на-Майне у М.А. Ротшильд и сыновья, в Берлине у С. Блейхредер, в Париже у Ротшильд братьев, в Антверпене и Брюсселе у С. Ламбер, в Лондоне у М.Н. Ротшильд и сыновья, в Амстердаме у Беккер и Фульд. В общем, в любом приличном банке, любой уважающей себя стране эти акции уйдут, в крайнем случае, строго по номиналу.

Такой удачный выбор ценных бумаг говорит что ими занимался профессиональный маклер. Всего здесь тысяч на сто пятьдесят в рублях. Итого, мы ограбили Хоменко на восемьсот восемьдесят пять тысяч шестьсот тридцать рублей, плюс брюлики.

— Для меня все ясно: не только Хоменко, — содрогнулся Химик, — в деле еще английская разведка.

— Семь бед — один бюджет, — ответил Историк, — рано, поздно придется бодаться с ними. Даже хорошо: наносим финансовый удар, а вычислить Николая не смогут.

— И джентльмены в котелках не приедут искать и мстить? — не поверил Химик.

— Это Россия, детка, — тяжело произнес Историк, — в ней постоянно гибнут открытия, карьеры, состояния, люди и цивилизации. Шлепнут Хоменко, кого-то отправят в отставку, Бейкер не попадет в Судан и сопьется в трущобах Константинополя. Чего ради, нам переживать за них?

— Знаешь, даже бабушки лихо шалившие в молодости, к старости засиживаются за библией, — обиделся Химик.

— Это потому что у них скоро выпускной, — объяснил Историк, — расскажи про избирательную толерантность народу в России лет через сто пятьдесят. А то чего он молчит, когда его грабят?