Властелин Хаоса

Два дня назад Баршо, переодевшись разносчиком, торгующим пряжей да вязальными принадлежностями, сам заявился в крепость, чтобы познакомить королеву со своим замыслом. То был приземистый носатый мужчина с бегающими глазками и, хотя слова его звучали вполне почтительно, насмешливо ухмыляющимся ртом. Трудно было поверить, что он дядюшка Пайтра, настолько они были не похожи, и еще труднее принять его за торговца. План Баршо оказался гениально прост, хотя несколько задевал достоинство королевы, а для его претворения в жизнь требовалось лишь несколько человек за пределами Цитадели. Ей предстояло покинуть Цитадель Света в телеге, спрятавшись под кухонными отбросами.

– Вы все знаете, что следует делать, – сказала Моргейз. Сама она находилась под неусыпным надзором и не могла покинуть свои покои без сопровождения Чад, но ее свите предоставлялась определенная свобода передвижения. От того, сумеют ли ее люди этим воспользоваться, зависело все. Ну, не совсем все, но многое. – Лини и Бриане, когда прозвонит колокол, вы должны быть на хозяйственном дворе.

Лини добродушно кивнула, но Бриане поморщилась – сколько можно долдонить одно и то же? Все это они повторяли уже в двадцатый раз, но Моргейз была настойчива, ибо не могла допустить, чтобы вся затея провалилась из-за чьей-то оплошности.

Моргейз продолжила:

– Талланвор, ты оставишь свой меч здесь и будешь дожидаться остальных в гостинице «Дуб и колючка». – Он открыл было рот, но королева не дала ему и слова вымолвить: – Я уже слышала все твои доводы. Пойми, если ты уйдешь без меча, им и в голову не придет, что ты не собираешься возвращаться. А меч можно раздобыть и другой.

Он поморщился, но в конце концов кивнул.

– Ламгвин должен ждать в «Золотой голове», а Базел…

Послышался торопливый стук, и в дверь просунулась лысеющая голова Базела.

– Моя королева, тут человек… Чадо… – Он оглянулся через плечо и прошептал: – Это Вопрошающий, моя королева.

Талланвор, понятное дело, ухватился за меч, и Моргейз пришлось дважды – взглядом и жестом – приказать ему оставить оружие в покое.

– Пусть войдет. – Она ухитрилась вымолвить это спокойным голосом, хотя внутри у нее все обмерло. Почему Вопрошающий? Неужто все до сих пор так хорошо складывавшееся обернется бедой?

Высокий человек с ястребиным носом оттеснил Базела назад и захлопнул перед ним дверь. Бело-золотой короткий плащ-табар с вышитым на плече темно-красным пастушьим посохом указывал на ранг инквизитора. На лице Эйнора Сарина – Моргейз не была с ним знакома, но ей показывали этого человека со стороны – читалась непоколебимая уверенность.

– Лорд капитан-командор приглашает вас к себе, – холодно произнес инквизитор, – и просит прибыть немедленно.

Мысли Моргейз замелькали, как мотыльки. В самом вызове к Найолу ничего необычного не было: с тех пор как она оказалась запертой в Цитадели, он не посещал ее, а лишь призывал к себе, чтобы в очередной раз поговорить о долге королевы перед родной страной или по-дружески поведать, как он, Найол, искренне печется об интересах как самой Моргейз, так и Андора. Но никогда еще приглашение не передавалось через такого посланца. Если она попадет в руки Вопрошающим, ей не отвертеться. Асунава добьется того, чего захочет, и людей у него хватит, чтобы справиться и с ней, и с ее спутниками, – она лишь мельком видела этого человека, но от одного его вида в жилах холодела кровь. Почему послали инквизитора?

Она задала этот вопрос, и Сарин тем же ледяным тоном ответил:

– Я был у лорда капитан-командора, к тому же мне по пути. Поэтому лорд капитан-командор и повелел мне сопроводить вас к нему. Вы ведь королева, и вам подобает оказывать почтение. – Говорил он устало, чуточку нетерпеливо, а в последних словах промелькнула плохо скрываемая насмешка.

– Хорошо, – сказала Моргейз.

– Должен ли я сопровождать мою королеву? – с церемонным поклоном спросил Талланвор. Хоть в присутствии посторонних он выказывал надлежащее уважение.

– Нет. – Поначалу Моргейз хотела взять вместо него Ламгвина, но потом передумала – взять сопровождающего означало показать этому допроснику, что она боится оставаться с ним наедине. Сарин внушал ей почти такой же страх, как и Асунава, но она не желала, чтобы он об этом догадался, поэтому растянула губы в небрежной улыбке. – В этих стенах я не нуждаюсь в телохранителях.

Сарин тоже улыбнулся, точнее, скривил губы. Похоже, он просто смеялся над ней.