Властелин Колец

Хоббиты быстро преодолели последний подъем и, запыхавшись, встали рядом с ней, а когда отдышались, принялись кланяться. Золотинка остановила их и сделала знак рукой, чтобы они подняли глаза и осмотрелись вокруг. Они стояли на вершине холма и смотрели на широкий мир в блеске утра. Воздух был чист настолько же, насколько он был туманен, когда они так же стояли на лысом холме в Лесу. Сейчас они видели и его между темными деревьями на западе. Земля там вздыбилась множеством поросших лесом холмистых гребней, зеленых, бурых и желтых под осенним солнцем. Долина Брендидуина пропадала за ними. На юге, за Ивьюнкой, далеко-далеко, словно бледное стекло, поблескивал он, делая большую петлю в болотистой пойме и унося свои воды в неведомые хоббитам земли. На севере за холмами, где местность постепенно снижалась, лежала серо-буро-зеленая равнина, уходя вдаль, словно постепенно растворяясь. На востоке торчали Могильники, конца им не было видно, а совсем далеко на горизонте в небе еле намечались белые зубцы, напомнившие хоббитам забытые сказки про дальние высокие горы.

Хоббиты глубоко вдохнули свежий воздух, и им показалось, что сейчас они смогут дойти куда захотят, стоит лишь несколько раз шагнуть в нужную сторону. Казалось малодушием долго трястись на пони по краю Могильных Холмов к тракту, когда можно было прыгнуть прямо через них, как Том.

Золотинка заговорила и вернула их к действительности.

– Теперь спешите, добрые гости! – сказала она. – Не отклоняйтесь от цели! На север, с ветром в левый висок, и пусть легкими будут ваши шаги! Торопитесь, пока светит солнце!

А Фродо она сказала:

– Прощай, Друг эльфов! Это была веселая встреча!

Фродо не нашелся, что ответить. Он низко поклонился, сел на пони и медленно затрусил по пологому склону. Его друзья последовали за ним. Дом Тома Бомбадила, речная долина и Старый Лес остались позади за гребнем.

В ложбинах между холмами было тепло и сыро; сильно и сладко пахли травы. Под первым холмом путники оглянулись и увидели Золотинку, маленькую и тонкую на фоне неба, как цветок на стебельке, освещенный солнцем. Стояла она неподвижно, протягивая к ним руки, а потом что-то крикнула, подняла руку, повернулась – и скрылась за гребнем.

Ехали они извилистыми тропами по ложбинам меж холмами, огибая одно зеленое подножие за другим, объезжая длинные отроги больших холмов и поднимаясь на гладкие бока маленьких, чтобы тут же спуститься в новую ложбину. Они не видели ни деревьев, ни ручьев: это было царство трав и короткого пружинистого мха; стояла тишина, только ветер, слабея, негромко шептался с травой и вверху раздавались одинокие крики незнакомых птиц. Солнце постепенно поднималось, становилось жарко. Ветра они уже почти не чувствовали, даже въезжая на холмы.

Когда с одного из них ненадолго открылся вид на запад, им показалось, что дальний лес дымится, будто вчерашний дождь поднимается паром от земли, травы и листьев. Вокруг них теперь плотной тенью стоял густой туман, горизонта видно не было, а небо было тяжелым, как горячая синяя крышка.

Примерно в полдень они въехали на холм с широкой плоской вершиной, похожей на мелкое блюдце с зелеными краями. Воздух здесь был недвижим, а небо, казалось, висело совсем низко. Они пересекли «блюдце» и посмотрели на север. Настроение у них поднялось, потому что они поняли, что проехали больше, чем ожидали. В колеблющемся душном воздухе расстояние определить было, конечно, трудно, но в том, что Могильники скоро кончатся, сомнений не было. Перед ними на север тянулась длинная ложбина, кончавшаяся просветом между двумя крутыми холмами. За ними, похоже, начиналась равнина. И прямо на севере была еле заметная темная полоса.

– Это деревья вдоль дороги, – сказал Мерри. – От самого Моста тянутся на много гонов. Говорят, их в Незапамятные времена посадили.

– Замечательно! – сказал Фродо. – Если мы за вторые полдня пройдем столько же, сколько за утро, то до заката выберемся из Могильников и успеем найти место для ночлега.

Но еще не кончив говорить, он бросил взгляд на восток и увидел, что холмы с той стороны выше и словно смотрят на них сверху вниз; все их верхушки кончались зелеными куполами, а на некоторых торчали камни, как сломанные зубы из зеленых челюстей.

Зрелище это почему-то вселяло тревогу, так что они отвернулись от него и вернулись в середину «блюдца». Там торчал одинокий камень, он был высок, но тени не отбрасывал, ибо солнце стояло как раз над ним. Был он бесформенным и одновременно казался значительным – не то краеугольный камень, не то указатель, не то предупреждающий знак. Полдневный час беды не обещал, а хоббиты проголодались, так что сели под этим камнем, прислонившись к нему спинами с восточной стороны. Как ни палило солнце, у него не хватало силы согреть камень, он приятно холодил спины. Они вытащили из мешков еду и питье и устроили полдник под открытым небом. Лучше быть не могло. Еда была «с Холма»: Том снабдил их, как следует, чтобы на целый день хватило. Расседланные пони бродили неподалеку по траве.

* * *