Властелин Колец

Оглушительный взрыв рукоплесканий. Выкрики «Еще бы!» (и «Еще чего!»). Трубы, рожки, волынки, флейты и прочая и прочая! Мы уже упоминали, что шатер кишел хоббичьим молодняком; теперь юное поколение заявило о своем присутствии взрывом доброй сотни музыкальных хлопушек с сюрпризом. В основном хлопушки были помечены меткой «Дейл»; большинству это слово ничего не говорило, но от хлопушек все были в восторге. Сюрприз состоял в том, что внутри оказались спрятаны музыкальные инструменты — небольшие, но искусно сработанные и звучавшие прямо-таки волшебно. Обнаружив сюрприз, парочка-другая молодых Тукков и Брендибэков, решив, что дядя Бильбо выговорился (Что ж еще толковать-то? Все и так ясно!), вмиг соорудили в уголке оркестрик и принялись наяривать что-то веселенькое. Несовершеннолетний Эверард^{57} Тукк и юная Мелисса Брендибэк вспрыгнули на стол с колокольчиками в руках и уже собирались станцевать «Прыг-скок» — танец довольно милый, но, пожалуй, чересчур буйный.

Но Бильбо еще не выговорился. Отобрав у какого-то хоббитенка рог, он трижды громко протрубил, призывая к тишине. Шум унялся.

— Подождите, я недолго! — крикнул Бильбо. Гром приветственных криков и рукоплесканий. — Я не зря собрал вас за этим столом всех вместе! Я кое-что задумал!

Что-то в его голосе заставило собравшихся смолкнуть. Наступила гробовая тишина. Один-два Тукка даже прислушались.

— Если быть точнее, я задумал не одну вещь, а целых три! Первое — я хочу сказать вам, что люблю вас всей душой и что провести одиннадцать с хвостиком лет среди столь блистательных и достойных восхищения хоббитов недостаточно, чтобы пресытиться их обществом!

Лавина одобрительных воплей и оглушительные хлопки.

— Я и с половиной из вас не успел сойтись так, как мне бы того наполовину хотелось, но, с другой стороны, я и половины из вас не люблю так, как она того, правда, вполовину не заслуживает!

Вот так так! Что-то чересчур заковыристо! Один или два хоббита захлопали; остальные морщили лбы, силясь уяснить, что это было — любезность или хамство?

— Второе — я хочу отметить свой день рождения! — Снова аплодисменты. — То есть, простите, наш день рождения! Все вы прекрасно знаете, что этот праздник не только мой, но и Фродо — моего наследника и племянника! Сегодня он вступает в совершенный возраст и становится законным владельцем Котомки!

Снисходительные хлопки взрослых; громкие вопли хоббитов помоложе: «Фродо! Фродо! Ура старине Фродо!»

Саквилль-Бэггинсы скорчили мрачную гримасу: что бы это могло значить? Почему это вдруг хлоп — и «законным владельцем»? Что за шутки?

— Если сложить наши годы, выйдет ровно сто сорок четыре. Вас тут тоже сто сорок четыре, и это не случайно. Настоящая куча мала, если мне будет позволено так выразиться!

Неловкое молчание. Уж это ни в какие ворота не лезло! Многие из гостей, особенно Саквилль-Бэггинсы, глубоко оскорбились. Что же, выходит, их зазвали только для ровного счета, словно они ящики какие-нибудь? «Куча мала! Хорошенькое дело! Как плоско!»