Властелин Кукол (ЛП)

— Потому что Серафина принадлежит другому времени, — ответила цейгмейстер старой империи, вставая, чтобы обнять Зиглинду. Зиглинда выглядела удивлённой.

— Мы с тобой ближе, чем сёстры, Линда, — нежно сказала Серафина. — Это никогда не изменится. Но будет более правильно называть меня Хелис.

— Это более подходящее имя, — заметил я, в то время как Зиглинда неловко улыбнулась, подвесив вертел над открытым очагом. — Разве я не говорил, что ты не должна обслуживать нас? — спросил я.

— Мне это нравится. А сегодня это в последний раз на долгое время, — она выпрямилась, вытерла пальцы о фартук и по очереди посмотрела на нас. — Пройдёт, наверняка, два месяца, прежде чем мы снова воссоединимся. Я полюбила всех вас, но никто не знает, увидимся ли мы когда-нибудь снова. Поэтому… прошу, будьте сегодня вечером моими гостями.

— Спасибо, с удовольствием! — промолвил я, а остальные кивнули.

— За это нужно выпить! — воскликнул со смехом Янош, делая большой глоток из своего кубка. Учитывая то, что я сегодня уже превысил свою меру — во всех отношениях — я сдерживался, разбавляя вино больше, чем обычно.

— Возвращаясь к твоему вопросу, Янош: большинство людей в этом трактире были ненамного ниже меня ростом, но имели скорее твоё телосложение, — я вспомнил хозяина трактира. — Некоторые были даже ещё шире.

— Они действительно выглядели как варвары, только выше, — любезно добавила Серафина.

Я с удовольствием буду называть её Хелис, но для меня она навсегда останется Серафиной.

Зиглинда подбросила в очаг несколько брёвен и добавила хвороста. — Лиандра? — спросила она.

Лиандра подняла взгляд со свитка, который держала в руках, потом поняла, чего хочет Зиглинда. Она сунула руку в один из мешочков на поясе и вытащив небольшое количество пепла, растёрла его кончиками пальцев. Когда пепел поднялся в воздух, он на мгновение вспыхнул, и с шипящим звуком хворост загорелся, а с ним и самое маленькое бревно в куче. Лиандра стряхнула пепел с пальцев и рассмеялась, когда заметила мой удивлённый взгляд.

— Кухонная магия. В такую жару это очень просто, — промолвила она с улыбкой.

Просто. Мне самому всё ещё было ужасно сложно, когда я хотел зажечь свечу!

— По крайней мере, она полезна, — заметила Серафина, снова садясь за стол. — Как далеко ты продвинулась в своём обучении? — спросила она.

— Она не смогла выстоять против Бальтазара, — сказала Наталия из угла, где стояла на коленях рядом с Зокорой. — Никому из нас это не удалось. Я рада, что вы смогли победить его. Надеюсь, вы отрубили ему голову и похоронили отдельно от тела. Я больше никогда не хочу видеть этого ублюдка.

— Бальтазар полностью сгорел, — произнёс я. — Не осталось тела, чтобы что-то хоронить. Я думал, ты это знаешь.

— Тела не осталось? — растерянно переспросила она, глядя на меня широко распахнутыми глазами. — Тогда он ещё жив!

— Я видел, как он горит, — объяснил я.

Другие, Лиандра, включая Зокору, лишь недоверчиво смотрели на Наталию.

— Он сгорел? Полностью? — спросила Наталия. — Значит вы, без сомнения, нашли в пепле остатки его кольчуги, колец и пряжки?

— Он горел таким горячим пламенем, что не осталось пепла. Магия поглотила его полностью, — решительно заметила Лиандра.

— И это хорошо! Пусть Сольтар осудит его на вечность за то, что он сделал, — подтвердила Серафина, сжав кулаки. — Так предать своих товарищей! А когда-то он притворялся нашим хорошим другом! Мы доверили ему свои жизни!

— Ты же видел, как он горит, Хавалльд, — сказала Лиандра. — Это ведь так, верно? — все смотрели на меня, в том числе Янош, который застыл в движении с яблоком в руке, от которого только что откусил кусок.

— В тот момент я был немного… растерян, — медленно произнёс я. — Он кричал достаточно громко. Мучения, должно быть, были ужасны. Он не только горел, он святился изнутри, а потом распался на волокна. От него ничего не осталось, кроме волчьего фокуса.

— Волчий фокус остался, но больше ничего? — спросила Наталия, внезапно задрожав, будто от холода. Она закрыла глаза и замотала головой. Она не прекращала мотать ей и теперь, стоя на коленях, ещё начала раскачиваться взад и вперёд, издавая тихие скулящие звуки. Мы, потеряв дар речи, смотрели на неё, и я почувствовал, как и у меня пробежала по позвоночнику дрожь.

Зокора разрушила чары, прикоснувшись к шее Наталии.

— Тссс, — сказала она на удивление нежно, поглаживая её по голове. — Он уничтожен.

— Я в этом не сомневаюсь, — сказал я как можно твёрже. — Его больше нет.

То, что я слышал, без сомнения, был его предсмертный вопль… И я видел, как магия буквально разорвала его на части… Он должен быть мёртв. В этом нет сомнений, — повторил я, для самого себя.