Властелин мира

И чтобы журналисту (равно как и читателю) не стало скучно во время столь длительного путешествия от берегов Каспия до столицы Поднебесной империи, автор ввел прямо-таки детективную интригу, связанную с охотой двух враждующих банд за вагоном, где везут императорскую казну. Интрига эта усложняется еще трогательной историей молодого румына Кинко, который, не имея достаточно денег на проезд, сам себя отправил багажом в ящике к возлюбленной; ему-то отводится в романе роль спасителя пассажиров и императорских сокровищ. Ряд пассажиров, попадающих в поле зрения Клодиуса Бомбарнака, писатель обрисовывает с немалой долей гротеска. Особенно достается флегматичному и надменному английскому джентльмену сэру Фрэнсису Травельяну, не удостоившему своих спутников ни словом за все время, проведенное в пути. Юмористически описан вечно опаздывающий немецкий барон с нескончаемой фамилией Вейсшнитцердёрфер, вознамерившийся проделать кругосветное путешествие за тридцать девять дней. Резко отрицательное отношение автора к меркантилиза-ции человеческих отношений проявляется в сцене свадьбы-сделки, в которую вступают американский торговый агент Фульк Эфринель и маклерша из Лондона Горация Блуэтт. Он делает свой бизнес на продаже искусственных зубов, она — на поставке волос для париков; фальшью, чем-то ненастоящим разит не только от их занятий, но и от них самих, лишенных нормальных человеческих эмоций и с упоением подсчитывающих лишь причитающиеся им проценты прибыли. Определенной дозой авторской иронии окрашен и, в общем, симпатичный образ рассказчика — «ловца сенсаций», не раз попадающего в погоне за ними впросак... Но из окна Трансазиатского поезда, куда поместил писатель своего героя, наблюдательный и начитанный Клодиус Бомбарнак сумел за время вояжа разглядеть многое, и, водя его бойким пером, Жюль Верн помог соотечественникам расширить свои представления о России.

Русский поэт «серебряного века» Владислав Ходасевич однажды заметил: «Как ни примечателен писатель, как ни значительны его книги, на какие высоты ни взбирайся он в своих писаниях, — если ни разу в жизни он не пошутил, не написал ничего смешного или веселого, не блеснул эпиграммой или пародией, — каюсь, такого писателя в глубине души я всегда подозреваю в затаенной бездарности, на меня от такого пророка или мудреца разит величавой тупостью».[9]

Жюль Верн как раз представляет собой пример иного рода — многие его страницы окрашены улыбкой, лукавством, он легко переходит от серьезных проблем к шутке, не раз прибегает к гротеску, пародии; порою ироничная манера письма сменяется острой сатирой. Внук и биограф писателя вообще считает чувство юмора «одной из основных черт характера Жюля Верна».[10] Черта эта, естественно, проступает и в его книгах, подтверждением чему служат фарсовый «Опыт доктора Окса», наделенная пародийными чертами «Школа Робинзонов» и «Клодиус Бомбарнак», где использованы приемы водевиля.

Вскоре после смерти Жюля Верна петербургский журнал «Природа и люди» (в качестве приложения к которому П. П. Сойкин выпустил в 1906 — 1907 годах собрание сочинений писателя в 88 книгах) объявил сбор средств на сооружение памятника ему. Читатели охотно откликнулись, и поступившие деньги были переведены в Амьен в фонд строительства монумента. Так что русские поклонники внесли свою лепту в увековечение памяти того, кто был однажды назван «самым ученым из беллетристов и лучшим беллетристом из ученых».