Властелин мургов

— Поломала удочку со второго рывка. — В голосе Дарника была странная гордость, глаза ярко заблестели. — Какая замечательная рыба, Белгарат! Она вылетела из воды, словно камень из катапульты, и прошла по волнам на хвосте. Ах, какая рыба!

— И что ты теперь будешь делать?

— Ловить ее, разумеется, только мне нужна удочка покрепче и, может быть, даже канат. Ну и рыба! Прости. — И он заспешил на нос корабля к капитану — поговорить о канате.

Белгарат улыбнулся.

— Люблю я этого человека, Гарион, — сказал он. — Правда люблю.

Дверь возле кормового трапа снова открылась, и появились Шелк с братом. По утрам Гарион первым выходил на палубу, но он знал, что в течение дня подышать бодрящим соленым воздухом и сделать пару кругов рано или поздно выходили все.

Теперь вот и эта парочка с осунувшимися лицами брела по скользкой от дождя палубе. Выглядели оба не слишком-то хорошо.

— Как продвигается наше путешествие? — спросил Шелк. Он был бледен, руки заметно дрожали.

— Понемножку, — проворчал Белгарат. — Вы оба сегодня проспали.

— По-моему, нам надо было спать еще дольше, — мрачно ответил Ургит. — У меня побаливает голова, где-то тут, у левого глаза.

Пот тек с него ручьями, кожа приобрела какой-то зеленоватый оттенок.

— Я ужасно себя чувствую, — объявил он. — Почему ты меня не предупредил, Хелдар?

— Хотелось тебя удивить.

— На следующее утро всегда так бывает?

— Обычно, хотя иногда бывает и хуже.

— Хуже? Куда уж хуже? Ох, прости. — Ургит бросился к поручням и свесился вниз. Его вырвало.

— Он не слишком хорошо это переносит, а? — заметил Белгарат так, словно был доктором.

— Нет опыта, — вздохнул Шелк.

— До чего же плохо, прямо умираю, — простонал Ургит, вытирая рот трясущейся рукой. — Зачем ты мне позволил так много пить?

— Такие решения мужчина обычно принимает сам, — ответил Шелк.

— И, по-моему, тебе за этим занятием было не так уж плохо, — добавил Гарион.

— Не знаю. Я на несколько часов отключился. Что я делал?

— Ты пел.

— Пел? Я? — Ургит опустился на скамью и закрыл лицо руками. — Боги! — вновь застонал он. — О боги, боги!

Появилась улыбающаяся Прала в черном плаще. Она вынесла страдальцам под дождь две высокие пивные кружки.

— Доброе утро, господа, — сказала она, сделав легкий реверанс, — госпожа Полгара сказала, что вам нужно это выпить.

— А что там? — подозрительно спросил Ургит.

— Я не знаю, ваше величество. Они с найсанцем что-то намешали.

— Может, это яд, — с надеждой произнес Ургит. — Было бы неплохо — быстро умереть и разом со всем покончить. — Он схватил кружку и шумно втянул в себя ее содержимое. Все тело его передернулось, а на побелевшем лице отразился неподдельный ужас. — Какой кошмар, — прошептал он.

Шелк, пристально понаблюдав за ним минутку, взял вторую кружку и аккуратно вылил ее за борт.

— Ты что, свою пить не будешь? — с упреком произнес Ургит.

— Не буду. У Полгары иногда бывает странное чувство юмора. Я бы и рисковать не стал — посмотрим еще, сколько рыбы всплывет кверху брюхом.

— Как вы себя сегодня чувствуете, ваше величество? — спросила бедного Ургита Прала с притворным выражением сочувствия на лице.

— Я нездоров.

— Ну, так вы сами виноваты.

— Пожалуйста, перестань.

Она елейно улыбнулась.

— А ты и рада, да? — с упреком спросил он.

— Да, ваше величество, — закивала она, — рада.

Она взяла кружки и пошла к корме, держась вдоль поручней.

— Неужели они все такие? — жалобно спросил Ургит. — Жестокие?

— Женщины? — Белгарат пожал плечами. — Конечно. У них это в крови.

Дождливое утро все не кончалось. Шелк и Белгарат ушли в каюту, причем, как подозревал Гарион, не только из желания спрятаться от дождя, но хлебнуть чего-нибудь горячительного. Ургит сиротливо сел на мокрую скамью, опустив голову на руки. Гарион с угрюмым видом прохаживался неподалеку.

— Белгарион, — жалобно попросил король мургов, — тебе обязательно надо так топать?

Гарион слегка улыбнулся.

— Шелк действительно должен был предупредить тебя.

— Почему его все называют Шелком?

— Это прозвище дали ему коллеги по драснийской разведке.

— Зачем понадобилось члену драснийской королевской семьи становиться шпионом?

— Такая у них национальная традиция.

— Он действительно в этом что-то смыслит?

— Он один из лучших.

Лицо Ургита еще больше позеленело.

— Это ужасно, — пробормотал он. — Я никак не пойму, что это — выпивка или морская болезнь? Засунуть, что ли, голову в ведро с водой, вдруг станет лучше?

— Ну, разве что если продержать ее там достаточно долго.

— Это мысль. — Ургит опять положил голову на поручни и подставил лицо под дождь. — Белгарион, — наконец спросил он, — что я делаю не так?

— Ты выпил чуть больше, чем следовало.

— Я не об этом. В чем я делаю ошибки — ну, как король?

Гарион взглянул на него — маленький человечек, безусловно, был искренен.

Гарион вновь почувствовал к нему симпатию, как когда-то в Рэк-Урге, и решил для себя, что Ургит все-таки ему нравится. Глубоко вздохнув, он сел рядом со страдающим королем мургов.

— Кое-что ты уже и сам знаешь, — сказал он. — Ты позволяешь людям помыкать собой.