Властелин островов

Вылетевший из седла рыцарь чуть не свернул шею парню во второй шеренге, упав как раз мне под ноги, где его без промедления запороли копьями. В трех шагах от него махал булавой здоровенный тип в вороненой чешуе и закрытом шлеме с бело красным плюмажем, сидевший на огромном вороном коне. Орки отлетали от него как кегли. Коняга была отлично выучена и чертовски агрессивна, зайти с флангов не давала вторая шеренга кавалеристов, ворвавшаяся в строй вслед за первой. Бой превращался в беспорядочную резню. Перспективы не радовали, даже не считая того, что этот сумрачного вида жлоб заинтересовался моей скромной персоной.

Коняга в попоне и с кольчужным нагрудником оказалась весьма устойчива к ударам копий и обладала милой привычкой лягаться и топтать сбитых с ног орков. В итоге я даже не успел вспомнить некую девушку легкого поведения, занимающуюся этим делом из любви к искусству, как мне чуть не смяли булавой голову. Слава богу, что хватило мозгов и свободного пространства уйти в сторону, а не принимать удар на щит. Про перчатку пока что можно было забыть, «Черныш» блокировал ее работу, а малхус был слишком коротковат. Да и вообще ближний бой не место для магии. А вот поножи у ублюдка оказались хороши, прорубить их не удалось.

И тут меня чуть не наколол на копье сержант из второго ряда. Этот был подготовлен похуже чем босс, вооружен пожиже и имел несчастье двигаться вперед, так что кольчужный шосс его голень не спас. Следующим ударом я всадил меч куда-то в район почки, и конь унес жертву в сторону.

Набежавший на меня следующим пеший рыцарь с обломанный плюмажем на шлеме и окровавленным мечом в руках свалился от удара под ухо. Щита у него не было, а закрыться мечом он не сумел.

Бугай за спиной успешно отбивался от ребят из моей охраны. Нужное впечатление он на меня произвел, так что играть в благородство было лишним, и я подрубил его коню левую заднюю ногу. Хотя рыцарь и успел выдернуть ноги из стремян и оттолкнуться от падающего коня, это его уже не спасло. Встать ему, конечно, не дали, налетевшие со всех сторон орки почти мгновенно искололи его рогатинами, с точно такими же воплями, словно снимались в самурайском боевике. Помощь от других кавалеристов опоздала. Как бы ты ни был крут, в подобной схватке отрываться от товарищей равно смерти.

В следующую секунду мудрость данной сентенции встала уже перед моими глазами, поскольку до нас как раз добежала пехота противника, а я опять оказался на острие атаки. Все что успел, это немного уйти назад и добить коня покойного бугаины. Он показался мне самым лучшим инженерным заграждением для данной ситуации. Что собственно было очень прозорливо, ибо рядом с ним как раз в это время завалили вместе с лошадью еще одного кавалериста из «завязших». Другие, точнее те из них, кого мы не прикончили, пробили наш строй насквозь и временно перестали представлять собой проблему. Сейчас нужно было удержать удар пехоты.

Оборотной стороной спринта у людей оказалась некоторая потеря строя и управляемости, так что хороший шанс выжить у нас был. Если конечно резерв нас вовремя поддержит.

Тем не менее, сравнительно с конниками противостоять пехотинцам было проще. Первый оказавшийся против меня боец, к примеру был абсолютно не готов, что я приму его удар копьем не на щит, а на меч, с одновременным встречным выпадом. Раненый заорал и шарахнулся назад бросив своё копье, потеряв на руке несколько пальцев. Копье второго скользнуло по коже бригантины, и я обратным горизонтальным ударом отрубил ему кисть руки, на возврате отработанно скользнув кончиком лезвия по открытому горлу. Из горла плеснуло кровью, и умирающий человек завалился назад.

Дальше опять пошла полная каша. Какое-то мельтешение копий, мечей, топоров, щитов, вопли, выпученные глаза, брызги крови, какой-то хрен на лошади, похоже командир пехотинцев, обломавший мне всю малину с удобной позицией и оставивший без щита, в котором застряла его секира… В общем, мне только и осталось, что озвереть, взяв во вторую руку малхус. Пускай даже остатки разума и подсказывали наиболее успешное касательно выживания поведение – не отрываться от подчиненных, пускай и медленно, но продолжающих отступать. Они, к слову сказать того конника и прибили, всадив ему рогатину в бочину. Рыцарь свалился, так и не выпустив рукояти топора с насаженным на него щитом, и пропал с глаз долой.

Хаос и беспорядочная мясорубка продолжались. Вероятно, только поэтому я и выжил. Отморозок с двумя мечами и в отличных доспехах, рубящий и колющий всех подряд, видимо изрядно действовал на нервы воинов противника, так что избыточная активность в моем направлении закончилась довольно быстро. Заключительную часть боя на врагов кидался уже я сам.

Как выяснилось по итогам сражения, замысел герцога состоял в том, чтобы смять фланг нашего войска ударом поддержанной пехотой кавалерии, далее, как я понимаю, планировался охват с ударом во фланг и тыл связанному боем «челу» и преследование обратившегося в бегство противника. Ничего сверхъестественного, но весьма неприятно и с неплохими шансами на успех.