Властелин островов

Ратуша представляла собой двухэтажное здание примерно двадцать на сорок метров с одними-единственными входом из светлого песчаника под шикарной черепичной крышей. Оконное стекло в этом мире изобрели и вполне использовали, несмотря на кусающиеся цены. Сейчас эти кусающиеся цены блестели осколками под стенами. Защитники повыбивали рамы. Окна первого этажа частично заложили каким-то барахлом и мебелью. Со второго чуть ранее, пускали стрелы лучники. Туда же один из моих стрелков стрелу с намотанным письмом и закинул. Чуть позже редкая стрельба обороняющихся прекратилась, а в окне над входом появилась светлая тряпка. Знак согласия на переговоры.

В общем-то, риск был минимален. В ратуше спасались женщины и дети, так что злить захвативших город орков здравый человек не рискнул бы. Соваться в здание я не собирался, да и защитникам это было невыгодно, а от стрел моя бригантина была достаточно хорошей защитой.

К моему легкому удивлению, на переговоры вышли двое. Высокий бритый мужик лет сорока в дорогой чешуе и без шлема, похоже, предводитель местных вооруженных сил, и мордатый тип с аккуратно постриженной бородой и заметным пузом, в усиленной пластинами кольчуге. Кольчуга, видимо, дань пивоулавливателю. Я предположил, что второй – местный мэр и, разумеется, угадал, когда люди представились.

Разговор начали представители обороняющейся стороны:

– Орк, мы готовы выслушать твои слова. – Вояка сразу взял быка за рога.

Я повел плечами в доспехах:

– Предложение одно. Вы сдаетесь, а мы вас не режем. Женщины и дети отправляются по домам. Мужчин под охрану. Придется позже поработать, но ничего личного. Лишней крови не будет. Все ценности, как личные, так и городскую казну, – сдадите. Коли есть возможность – выкупайтесь, без рабов мы прекрасно можем обойтись. Кое-кого за имеющиеся заслуги позже отпустим без выкупа. Про всех не скажу, не знаю, как удачно сложится поход. Так что врать не буду.

– Как мы можем быть уверены, что вы нас не обманете? – заволновался мэр.

– Ты хочешь, чтобы я мамой поклялся? – хмыкнул я. – У тебя что, большой выбор? Коли откажетесь, через час вы все – трупы. Разве что кто-то из баб и детей, возможно, в живых останется. Если повезет. Детей не всякий захочет рубить, баб – по понятным причинам. Да и то, если много крови за себя не возьмете.

– А что в городе идет резня, коли вы добрые такие? – скосил презрительную гримасу предводитель городской стражи.

– По большому счету уже не идет. – Пожал я плечами. – Кучи трупов нам не нужны. Так что порядок наводим.

– У меня другое предложение. – Опять вояка, мэр кивнул, соглашаясь с ним. – Мы сдаем вам городскую казну, ценности, и вы нас отпускаете с оружием и семьями на кораблях, что стоят в порту.

– Предложение отклонено. Оружие тоже денег стоит. Не вижу причин, чтобы мы их лишались.

– Перед отплытием оружие сдадим, – после раздумий мэр, следя за моей реакцией, хотя непонятно, что он хотел заметить в лице, закрытом стальной пластиной.

– Вы не поняли, уважаемые? Я сюда не торговаться пришел. Мне лишняя кровь не нужна. Ни своя, ни ваша. Серьезного сопротивления вы нам оказать не сможете в любом случае, но кое-кого из моих воинов, вероятно, все-таки убьете. То, что вас всех вырежут, их не воскресит. Поэтому либо вы сдадитесь – либо вам хана. Выпускать из города мы никого не собираемся.

– Зря ты так думаешь, орк, что нас легко возьмешь! – Занервничал командир городской стражи. Обиделся, что его уцелевших воинов и ополченцев так низко оценили. Или надеется на продолжение торга. А может, просто нервы.

– Я ничего не думаю. Я высказал вам предложение в чистом виде, продиктованное доброй волей и милосердием. – Мэр чуть не подавился. Я продолжил: – Это вы должны думать, принимать его или нет. Времени на это я вам даю час. Как раз в храм успею сходить. За это время я ожидаю, что вы примете решение, жить вам или умереть. Ваш выбор. Время пошло.

Я повернулся и направился назад, не обращая внимания на людей. Хотя между лопаток буквально свербело, столько в спину было направлено стрел.

Выстрелили в меня чуть позже, в лицо. Болт попал в лоб, дернув голову назад, и ушел на рикошет. Одна стрела отрикошетила от наголенника, две попали в грудь. Я метнулся в сторону и зигзагами поскакал в укрытие за углом ближайшей улицы. Добежал удачно, но одна из стрел пробила пластину и поддоспешник напоследок, углубившись на пару сантиметров. Мысли о том, что там был за лук и что за Геракл из него кидает стрелы, пришли потом, когда ломанувшиеся в атаку орки закрыли меня своими широкими шлемами, грудями и щитами.

Впрочем, выдернув стрелы, мстить защитникам храма за попытку убийства я не поспешил. И без меня много мстителей там собралось, надо было встать в очередь. Да и со стороны ратуши угроза присутствовала. Предложение идти на штурм я проигнорировал, отметив, что лучники из окон ратуши не стреляют. Через полчаса в храме все было кончено.