Властелин Призраков

– Капитан, с каких пор ты стал инквизитором? Что-то я не припомню случая, когда бы ты так долго и так умело мучил кого-нибудь. Должен со всей ответственностью заявить, что по незначительности прегрешения дело лейтенанта Зулу не подлежит суду инквизиции. Хватит с него собственных переживаний.

Считая разговор оконченным, Спок снова погрузился в вычисления.

Потянувшись в сумку за трикодером, Маккой проворчал себе под нос:

– Если капитан хочет кого-то проглотить, то делает это быстро и без лишнего шума.

Вдруг Зулу с удивлением увидел расплывающееся в улыбке лицо Кирка.

– Сэр?

Капитан резко выпрямился. Узнав от Спока о всех злоключениях своих подчиненных, он еще несколько дней тому назад пережил немало нелегких минут, укоряя себя за то, что возложил на плечи молодого рулевого тяжкое бремя ответственности и самостоятельности. И только узнав о благоприятном исходе событий, решил с притворной строгостью поговорить с Зулу.

– Я просто хотел заставить тебя немного попотеть, чтобы в следующий раз ты дважды подумал перед тем, как броситься спасать еще какого-нибудь принца, подсаживая его на трон всей планеты. Тем более, что не всегда рядом с тобой может оказаться такой вот мистер Спок, чтобы помочь советом и предостеречь от опасности.

Офицер-ученый к этому времени закончил свои подсчеты и положил восковую дощечку на пол, прямо к ногам лейтенанта.

– Значит, можно считать, что командование Звездного флота принимает мою версию событий на Ангире?

Подготовив трикодер, доктор начал обследовать рану Спока.

– Пока мы просто заложили все данные в компьютер. Когда он переведет твою информацию на язык чиновников, мы получим окончательный ответ. Но насколько мы поняли, командование признало ваши действия вполне обоснованными.

– В изложении событий я руководствовался законами логики и учитывал самые важные положения работ профессора Фарзами, посвященных процессу изменения общественных формаций.

Спок потянулся к стопке чистых восковых дощечек и взял одну из них.

– Я очень рад тому, что мои доводы признаны разумными.

Он нахмурился, когда доктор нечаянно заслонил ему свет.

– Доктор, я, между прочим, работаю. А ты мешаешь мне.

– Между прочим, я тоже не бездельничаю, мистер Спок, – фыркнул Маккой. – Именно мне, а не кому-то другому, приходится ставить заплаты на дырявые шкуры наших путешественников, когда они возвращаются из очередной авантюры.

Вулканец принялся за новую дощечку.

– Значит, ты не оставишь меня в покое? Впрочем, ничего удивительного. Бандиты тоже не приняли во внимание мое неудовлетворительное физическое состояние.

– Но что вы сообщили капитану? – поинтересовался Зулу. Он все еще не мог прийти в себя и поверить, что с него сняты все обвинения.

Спок, видимо, уже целиком поглощенный новой проблемой, ответил монотонным голосом:

– Я объяснил, что по стечению обстоятельств мы находимся в стане законного главы государства. И…

Заканчивая подсчеты, он некоторое время помолчал.

–… Я предложил расценивать Раху как мятежника, рвущегося к власти насильственным путем.

– Если даже он не являлся таковым, то вполне успешно имитировал, – как бы вынужденно согласился Зулу, скрывая радостное удовлетворение от поддержки Спока.

– Серьезные политические выступления, как правило, не сопровождаются бессмысленными кровопролитиями.

Спок ткнул иголкой в начальную цифру следующего уравнения.

– Находясь в плену, я много беседовал с лордом Раху. И насколько я понял, основным мотивом всех его поступков была личная месть, а не благородные цели по преобразованию Ангиры.

Маккой отключил трикодер.

– Спок, ты чересчур вдаешься в подробности.

Вулканец, не моргнув глазом, спокойно дописал до конца уравнение.

– Мистер Зулу всего-навсего сделал лишь то, что сделал бы принц, находись он в сознании. Между прочим, энергия, с которой принц взялся за создание программы переустройства Ангиры, произвела на меня сильное впечатление. – Он бросил на доктора изучающий взгляд. – И он неплохо справляется, не так ли, Зулу?

– Уж не намекаешь ли ты на то, что сразу же по достоинству оценил принца, а я заблуждался на его счет?

С нескрываемым интересом доктор разглядывал примочку, наложенную на рану Спока.

Вытянув шею, вулканец посмотрел на ангирийскую звездную карту, висящую на стене, сверяя с нею свои расчеты.

– Не скрою, доктор, такая мысль приходила мне в голову. Впрочем, она верна не только в данном конкретном случае, но и во многих других.

– Так я и знал. – Маккой потянулся за инструментами. – Похоже, ты прямо-таки запрограммирован на выяснение, что во мне хорошо, а что плохо.

Глаза Спока критически изучали карту.

– Но, по крайней мере, не говори хотя бы о том, что я начисто лишен гибкости в суждениях, если признаю за тобой не только одно плохое. И в отличие от некоего лорда Бхимы, я не настаиваю на своей точке зрения как на единственно верной.

– О-о, дай волю твоим логическим хитросплетениям – и не оберешься хлопот, – Маккой тщательно подобрал антибиотик, соответствующий физиологическим особенностям вулканца.

Спок снова перевел взгляд на дощечку, которую держал в руках.