Властелин Руси

Вставало солнце. Вспыхнули желтым огнем вершины сосен, зазолотились стволы, весело защебетали утренние птицы, а в распадке еще струился туман – серый, холодный, почти осязаемо липкий.

– Долго еще идти? – нетерпеливо поинтересовался Велимор.

Кармана ничего не ответила, лишь усмехнулась. Вот уж послали на голову гостюшку… Выкобенивается, гад, знает, что все исполнят, как скажет. Ух, если б не Вельвед-волхв да не стоящий за ним Великий Черный жрец… Всадить этому заносчивому выскочке нож под ребро, напоить истосковавшихся идолов свежей молодой кровью или – еще лучше – связать руки да бросить в змеиную яму…

Наконец тропа заметно расширилась – это было хорошо видно, даже несмотря на папоротники, – за осинами и молодыми дубками замаячили почерневшие от времени идолы.

– Змеиное капище, – зловеще прошептала Кармана. – Сейчас позаброшено, но бывали когда-то времена, рассказывала бабка…

Велимор пожал плечами:

– И где же слуги?

– Придут, – оскалила зубы жрица. – У них свое заданье.

– А без них никак не начать? – поджал губы гость и тут же засмеялся. – Ах, да, баран же у них остался. Что ж, подождем. – Он демонстративно уселся на ближайший поваленный бурей ствол.

Вне себя от внезапно нахлынувшего бешенства, Кармана прошла чуть вперед, к Малибору.

– Самолично удавила бы эту заносчивую тварь, -оглядываясь на беспечно насвистывающего посланца, прошептала она. – Ну, Вельвед, неужели не мог прислать кого получше? Не нашлось у него других волхвов, что ли?

– Значит, не нашлось, – пригладив редкие растрепавшиеся волосики, кивнул волхв. – Вельведу виднее. Он всегда чудил, еще у Миронега…

– Это которого заклятьем сгубил? Узнать бы – каким?

– Заклятьем? Плохо ты его знаешь, Кармана! Станет Вельвед зря заклятья тратить, как же! Капнул яду в бражку – вот и нет князя. Потом, правда, еле убежал, затаился.

– Вот и нам бы так с Олегом ладожским, – понизила голос жрица. – А не посылать этого дурошлепа, Онгуза. Твоя ведь задумка.

– А что? – Малибор вскинул брови. – Чем плох Онгуз?

– Да ведь попадется!

– И пусть. Не убьем князя, так хоть страх посеем.

– Ага, посеем, как же… Однако, чу! – Она вдруг замолкла и прислушалась. – Похоже – наши.

За деревьями, и в самом деле, показались слуги – четверо молодых крепких парней с одинаковыми несколько туповатыми лицами, словно вытесанными из камня. Двое из них тащили за плечами большие трепыхающиеся мешки, такой же мешок, только поменьше, был и у замыкающего.

– Все исполнили, как велели, – заметив волхвов, низко поклонился идущий первым.

– Где взяли? – взглянув на мешки, поинтересовалась Кармана.

– Где и было сказано, – пожал плечами парень. – Одного – на пастбище, другого в челне.

– В челне? – как ужаленный подскочил Мали-бор. – Я ж сказал – только на пастбище!

– Так на пастбище только один был, а вы ж велели двоих.

– О чем шум? – Велимор бесцеремонно вмешался в беседу. – Объясните-ка, чем тот, что в челне, хуже того, что на пастбище?

– А тем, брате, – вздохнула Кармана, – что пастушонка на пастбище хватятся, в лучшем случае, к вечеру. А вот того, что в челне… Кто знает, может, сейчас уже ищут? – Она вдруг зашипела на слуг: – Вам же говорено было – взять двоих с пастбища!

– Так не было там двоих.

– И что? Обошлись бы одним.

– Ладно, что теперь спорить, – махнул рукой Малибор. – Сейчас и начнем проворненько. Челн-то хоть затопили?

– Затопили, господине.

– Ну, хоть на это умишка хватило… Одначе не стойте, тащите всех к капищу…

Поклонившись, слуги развязали мешки. В одном – меньшем – трепыхался средних размеров барашек с грязновато-белой шерстью, в двух других были люди, два молодых парня: один – темно-русый, с круглым румяным лицом и вздернутым носом, худенький, но жилистый, крепкий; другой – значительно младше, белоголовый, смуглый, с широко распахнутыми глазами, серо-голубыми, как холодные воды Волхова. Он все оглядывался и никак не мог понять, где очутился. И главное, почему? Другой, тот, что постарше, был без сознания. На заросшем затылке запеклась кровь.

– Вы его не порешили, а? – Малибор строго посмотрел на слуг. Те виновато потупились.

– Он драться принялся. – Один из парней показал на явственно проступавший под глазом синяк. – Пришлось оглоушить.

– «Оглоушить»! – передразнил жрец. – Ладно, для ямы и такой сойдет… – Он переглянулся с Карманой и чуть улыбнулся. – А вообще-то, пусть гостюшка выбирает.

Поднявшись, посланец Вельведа кивнул. Подошел ближе к будущим жертвам. Вот тот, что лежит без сознания, крепок. Значит, будет мучиться дольше… может быть. А может быть, сразу помрет – кто знает? Башка-то пробита. Эвон, так и не пришел в себя до сих пор. Нагнувшись, молодой волхв похлопал круглолицего по щекам. Тот застонал, заморгал веками, но так и не пришел в сознанье.

– Этот – вам, – усмехнувшись, Велимор поднялся и, подойдя к плачущему отроку, взял его за подбородок, заглянув в глаза. Увидел в них страх, улыбнулся удовлетворенно и махнул рукой слугам:

– Снимите с него рубаху и подвесьте за ноги. Отрок трепыхнулся было – куда там! Сильные руки враз сорвали с него рубаху, привязали к ногам веревку: