Властелин Руси

На вершине холма, около старого дуба, тускло освещенная звездами и месяцем, возникла вдруг поджарая тень волка. Выбежав на поляну, зверь поднял окровавленную морду к звездам и тихо завыл, словно бы разговаривая с кем-то. Немного повыв, он прижался к земле — не взрослый волк, но и не волчонок уже, так, одно-двухлеток — вытянув передние лапы, тонкие, покрытые темной желтовато-пегой шерстью, вонзился когтями в землю и зарычал, но не с ненавистью и не так, как рычат при виде врага или добычи, по-другому, обиженно и как будто от боли. Выгнувшись, зверь перевернулся на спину, показав светло-желтое брюхо, поджав хвост, засучил лапами, потом, снова взвыв, встал на лапы и, перевернувшись через голову, зарычал, царапая когтями землю. Темная шерсть его, чуть светлеющая к загривку и брюху, стала вдруг отваливаться клочьями, зарозовела кожа. Волчья морда с оскаленной пастью стала вдруг втягиваться, делаться плоской, скрюченные когти превратились в человеческие пальцы, под шерстью загривка обнажилась спина и худые плечи. Выгнувшись в последний раз, полуволк-получеловек сбросил с себя остатки звериной шкуры, окончательно представ в облике красивого темноволосого парня. Грудь его все еще тяжело вздымалась, на губах запеклась кровь.

Осмотревшись, юноша быстро юркнул в кусты, к дубу, и достал из дупла спрятанную там одежду — длинную тунику волхва. Одевшись, повесил на шею ожерелье из высушенных змеиных голов — подарок кудесника Колимога, — подошел к дубу и громко, по-утиному крякнул три раза подряд. Со стороны тропы, ведущей к распадку, послышался ответный крик, и из темноты вышел на освещенную узкой луною поляну тощий чернявый мужик в плаще, крашенном корой дуба, с круглым, как бубен, лицом и хитроватым взглядом.

Наконец-то! — посмотрев на тяжело дышавшего парня, осклабился он. — Давно ждем тебя, Велимор-волхв, что-то ты на сей раз припозднился. Ну, пошли, Лейв ожидает тебя у острога.

— Ваши стражи совсем потеряли страх, — сквозь зубы процедил Велимор. — Какие-то купцы шастают по тайным тропам… Я убил двух, но остальные могут вернуться!

— Не беспокойся об этом, брат, — сухо кивнул чернявый. — Что приказал повелитель?

— Ждать, — молодой волхв скривил в усмешке губы. — Ждать и готовиться к великой жертве!

— Надоело ждать, — идя впереди по тропе, пожаловался мужик. — Скучно! А вот, кажется, и Лейв! — Он снова крякнул.

— Как поживает повелитель? — с обожанием глядя на Велимора, выступил из кустов Лейв Копытная Лужа, еще более располневший, обрюзгший, с кошачьими усиками и одутловатым, расплывшимся, словно квашня, лицом.

— Повелитель велит ждать, — ответил за волхва проводник.

— Помолчи, друже Истома, — перебил его Лейв. — Я хочу услышать слова посланника.

— Да, ждать, — подтвердил волхв. — Я уже говорил брату Истоме.

— Чего ждать?

— Кораблей! Князь Аскольд и Олег с севера вот-вот отправятся в поход на Царьград, здесь удобное место, чтобы исполнить все чаяния Повелителя Дира.

— Но их будет слишком много! — опасливо прошептал Истома. Истома Мозгляк — именно под таким прозвищем он был известен в Киеве и далекой Ладоге.

— Да, — поспешно согласился с ним Лейв, вовсе не представлявший из себя образец храбрости, — у нас мало воинов, одни волхвы.

— Волхвы иногда бывают посильней всяких воинов, — с усмешкой ответил юный посланец друида. — Самое главное: повелитель наказывал хранить тайну. А у вас тут под носом неизвестный корабль.

— Известный, волхв, — быстро перебил его Истома Мозгляк. — Мои люди следят за ним с момента появления.

— Так чего же вы ждете?

— Ничего, — Мозгляк переглянулся с Лейвом. — Судя по луне, наши люди уже должны бы напасть… О! Слышите — крики?! Идем посмотрим.

Все трое быстро направились к берегу.

А там, на воде, уже кипела схватка! Звенели мечи, в темном воздухе пели стрелы. Пущенные наугад, они большей частью не причиняли вреда и, проносясь над ладьей, на излете падали в воду. Вниз по течению ревел водопад.

— Ага, вот тебе! — Порубор огрел веслом пытавшегося влезть в ладью вражеского воина и обернулся к остальным. Толстый Харинтий Гусь ожесточенно махал сразу двумя мечами, заставляя влезших в ладью врагов в ужасе жаться к бортам. Двое с раскроенными черепами уже валялись под ногами не на шутку разбушевавшегося купца. Его компаньон, сурожец Евстафий Догорол, придерживая раненую руку, орудовал коротким копьем, остальные воины-гребцы во главе с кормщиком тоже отбивались довольно умело.

— Еще лодки, вон! — вскрикнув, Порубор попытался веслом оттолкнуть приблизившийся к борту ладьи челн, полный вражеских воинов. Откуда взялись они здесь? И на печенегов не похожи, да и нет их на этом берегу… Рассуждать сейчас было некогда, нужно было драться. Враги появились внезапно, подплыли на многих челнах, окружив ладью, словно собаки лисицу. Врасплох не застали, конечно — Харинтий с Евстафием Догоролом люди бывалые, — но все ж приходилось туго, уж больно много оказалось нападавших. И как только они тут очутились?