Властелин суда

Она прикрыла дверь. В свои тридцать три Тина Скокколо была на четыре года младше Слоуна, но порой она вела себя с ним как мать. Возможно, потому что ей это было привычно. У нее имелся девятилетний сын Джейк от брака, рухнувшего, когда ей было двадцать четыре, и оставившего Тину матерью-одиночкой — опыт, по-видимому, закаливший ее характер. Слоуну не приходило в голову просить ее о свидании, хотя возможности для этого и были. На корпоративных вечеринках, когда адвокаты много пили и много себе позволяли, она царила и выглядела лучше некуда: при росте пять футов восемь дюймов отличалась спортивным сложением — стройные ноги, крепкие плечи, тонкая талия. Не будучи, что называется, красавицей, она обладала природной привлекательностью. Золотисто-рыжие волосы до плеч оттеняли белую кожу, а россыпь веснушек на переносице придавала ее облику девическую задорность. Ее голубые глаза искрились, когда она смеялась, и становились холодно-серыми в минуты печали. Непрошеные ухаживания она либо пресекала, ставя на место зарвавшегося коллегу каким-нибудь метким словцом, а нередко — напоминанием о его супружеском долге, либо просто уходила с вечеринки пораньше, пока выпитое еще не начинало развязывать языки.

— У тебя все в порядке? — Скрестив, как директриса в разговоре с нерадивым школьником руки, она ожидала ответа начистоту.

— Все прекрасно.

— Ты выглядишь утомленным.

— Так и есть. Обычное дело: процессы всегда утомляют.

— Ты не заболел?

— Не дождешься.

Она подступила к нему поближе, вглядываясь в его лицо.

— А что это за шишка у тебя на лбу?

Он натянул на лоб бейсболку.

— Просто шишка, и все. Стукнулся.

— По скалам лазил? — неодобрительно осведомилась она.

— Не успел.

Сняв ветровку, он уселся в кожаное кресло, но это не поколебало решимости Тины. После многих лет работы бок о бок с ним она отлично понимала, когда он врет, и никогда не упускала случая призвать его к ответу.

Он откинулся на спинку кресла.

— Ну ладно. Кто-то вломился ко мне в квартиру и основательно ее переворошил. Я чуть ли не все утро приводил все в порядок.

— Ужас какой. А ты...

— Обратился в полицию? Да. Они приехали, составили протокол, и на этом все и закончилось, так как подозреваемых нет, а ничего из ценностей вроде бы не пропало.

— А ты собираешься...

— Потребовать от страховой компании возмещения убытков? Да. И на работу зашел, в частности, за этим.

— А ты не догадываешься...

— Кто бы это мог быть? Нет. Кто-нибудь из тех, кто меня ненавидит, а больше ничего сказать не могу.

Она нахмурилась.

— Ну что ж, пусть так. — И она направилась к двери.

Он отложил почту.

— Тина?

Она оглянулась.

— Ты прости меня. Просто я немного устал и нервничаю. Я не собирался вымещать это на тебе.

— Извинения приняты. Могу я чем-нибудь помочь?

— Как у тебя с выбором мебели по каталогам?

— Они тебе и мебель попортили?

— Мне нужны диван и кресло ему под пару. Кожаные. Неброские. Просто чтобы было на чем сидеть. Еще мне понадобятся телевизор, стереосистема и новая тахта.

— Они стащили твою тахту?

— Нет, лишь вспороли.

— Зачем?

Он пожал плечами.

— В этом весь вопрос. Отыщи, кто может доставить мебель на дом. Воспользуйся моей кредиткой.

— Ты даешь мне карт-бланш?

— Только не опустошай мой счет. Да, еще принеси мне, пожалуйста, мою страховку.

Подождав, пока за ней закроется дверь, он крутанул кресло и устремил взгляд в бескрайнюю и чистую, без единого облачка, небесную синеву и грифельно-серые воды Сан-Францисского залива. Летевший в вышине самолет тянул по небосклону узкий белый след, похожий на нечаянно брызнувшую на синий холст белую краску.

Через пять минут Тина вернулась.

— Дэвид, на что это ты там уставился?

Он оторвал взгляд от окна.

— Наверное, просто позволил себе секунду видом полюбоваться.

Она тоже подошла к окну.

— Видом? С чего это вдруг?

— Что тут удивительного? Почему бы и нет?

— Потому что за десять лет, что с тобой работаю, я такое замечаю впервые.

Она вручила ему три розовые бумажки с сообщениями о телефонных звонках и четыре письма без подписи.

— Остальное я записала на голосовую почту.

С ростом его популярности она начала фильтровать его звонки и электронную почту. Взглянув на имена двух первых звонивших, он отнес их к категории несрочных. Имя третьего ничего ему не говорило:

— Джо Браник — кто это?

10

Чарльзтаун, Западная Виргиния

— Моль!

Голос Дж. Рэйберна Франклина обвалом прогремел в коридоре, выбивая из рук стаканчики с кофе, сдувая со столов документы. Марти Бенто дернулся в кресле, стукнулся коленкой о ящик стола и выругался:

— Черт! Опять!

Внешность Франклина всегда разочаровывала. Он был единственным из знакомых Тома Мольи, чей вид не соответствовал голосу. Такой голос мог принадлежать какому-нибудь здоровяку, политическому тяжеловесу, заядлому курильщику сигар или футбольному тренеру. Однако худющий, вечно озабоченный очкастый Франклин скорее походил на страдающего несварением бухгалтера или налоговика в запарке. Дарованный же ему голос казался одинокой забытой винтовкой на опустошенном оружейном складе.

Помощник генерального прокурора США Риверс Джонс даром времени не терял.