Властелин воздуха

– Борьба с язычеством. Ведьмы еще при Оттоне отказались подчиняться Церкви Единого и какому-то одному Ордену. Заявили, что у них есть свои богини, свой Ковен и своя Верховная ведьма. А поскольку они признают над собой власть Императора – этого вполне достаточно. Ну, и после таких заявлений они тут же, разумеется, попали под жернова борьбы с многобожием. И каких только грехов жрецы Единого ведьмам после этого не приписали. Да, тут еще и Аш случился, к которому часть ведьм вслед за некоторыми магами переметнулась.

– А что у ведьм с богами?

– С богами? Да толком никто и не знает. Послушать церковников, так они все поголовно Ашу поклоняются, но это вранье. Большая часть ведьм Аша так и не приняли, и с Темными они никак не связаны. У темных ведьм давно есть своя Верховная и свой Орден – Молчащих.

– Почему Молчащих?

– А им язык выдирают.

Я открыл рот от удивления. Олаф тоже крякнул.

– А после посвящения, они его себе обратно выращивают. Такой вот экзамен на целительство.

Мы молчим, перевариваем новости. А Лукас продолжает:

– Читал в древнем трактате, что истинные ведьмы, как они себя называют, поклоняются только нескольким древним богиням, и никому больше. Одна из них – Лилит, мать двух лун: Тиры и Леи, вроде как жизнь ведьмы зависит от лунных фаз, и в полнолуние их тела наполняются энергией лун до краев. Другая – богиня земли Мерея, которая дала им силу природы и дар врачевания. И есть еще та самая Карифа, в чьем капище ты сегодня был – богиня судьбы, женской доли и возмездия. Ей особо поклоняются те ведьмы, у кого есть дар предвиденья и пророчества.

Сижу, обдумываю услышанное. Тяну потихоньку винишко, приправленное медом и специями, смотрю на яркие угли костра. Все очень непросто с древними богами в Мире Риона, очень… Целый пантеон.

Лукас тем временем начинает принюхиваться к чем-то. Делает пассы руками, потом вздыхает.

– Что-то случилось?

– Сейчас узнаете.

В ночной тишине раздается громкий стук в калитку, отчего мы с Олафом невольно вздрагиваем:

– Кто там, на ночь, глядя? – хмуро кричит горбун в темноту и пододвигает к себе поближе меч.

– Пригласишь зайти, княжич? Вроде сам звал, вот я и пришла! – слышу я знакомый насмешливый голос.

– Заходи, ведьма, если с добром пришла.

– С добром, не добром, но и не со злом точно.

Лукас убирает выставленный на ночь охранный контур, ведьма проходит к костру под настороженным взглядом Олафа. Я киваю ей на низкую скамью, предлагая присесть. Горбун, заметив мой гостеприимный настрой, немного поколебавшись, наливает и протягивает ведьме кружку с разогретым вином. Та принимает ее с достоинством королевы, благодарит слугу сдержанным кивком головы:

– Тамира меня зовут. Княжич, я пришла извиниться за то, что набросилась на тебя с бранью. Ты прав, мальчик – сын за отца не отвечает, и в тебе я не увидела ненависти к ведьмам, как в твоем безумном отце.

– Извинения приняты, обиды на тебя больше не держу – поколебавшись, спрашиваю ведьму без обиняков – Скажи, а за что мой отец вообще так ненавидит вас, дочерей природы?

Тамира, вздохнув, потянулась за палкой и поворошила угли в костре, заставляя пламя снова ярко вспыхнуть. Подбросила немного хвороста в огонь и уставилась, на него не мигая.

– Старая история. Неприятная…

– Так расскажи, пусть на одну тайну между нами станет меньше.

Ведьма какое-то время молчит, потом нехотя начинает рассказывать:

– Когда Альбрехт был в твоем возрасте, он любил охотиться в горах и часто бывал в охотничьем замке.

– Том, что у водопада?

Тамира кивает головой и продолжает:

– Однажды погнался он за добычей, оторвался от своих ближников и заблудился в горах. Вечером, вот так же у костра встретил одну молодую ведьму. Ей бы бежать сразу, как только его узнала, а та пожалела заплутавшего, продрогшего парня. Позвала к костру, накормила… Слово за слово – разговорились они. Княжич спросил ведьму, сможет ли она судьбу его предсказать. Дурехе бы промолчать, что у нее есть дар Видящей, а она по доброте душевной решила парня от беды предостеречь, наставить его на путь истинный. Взяла и выложила ему всю правду. Что младший брат не виноват в том, что родители любят его больше, что зависть и жестокость доведут его, Альбрехта, до беды, что каждый дурной поступок будет шагом молодого княжича к пропасти. И что князем-то он станет, но если не опомнится и не исправится, то на нем же древний род Тиссенов и прервется – ввергнет он свое княжество в войну, а сыновья-наследники погибнут по его вине.

Ведьма замолкает и снова погружается в свои думы. Ну, да… что было дальше, догадаться не трудно. Кому же приятно о себе такое слышать. И зная мстительный характер Альбрехта Тиссена, ту сердобольную ведьму точно ничего хорошего не ждало. Встретил где-нибудь случайно и сдал на растерзание храмовникам. А потом еще, наверное, и первым в ее костер факел бросил, чтобы она никому больше не проболталась. Вот и рассказывай людям об их судьбе! Интересно, кем та молодая ведьмочка была Тамире? Словно услышав мои мысли, та поднимает на меня глаза, в темных зрачках которых пляшет отражение пламени.