Властелин замка

Она уставилась на носки своих сапожек. — Если я хочу иметь друзей, они у меня будут.

— А кто сказал, что их не будет?

— Нельзя отсылать людей только потому… — она остановилась и уставилась на меня. — Это не ваше дело. И не твое, Нуну. Уходи. Не стой здесь и не глазей на меня, будто я ребенок.

Нуну готова была расплакаться, а я подумала, что будет лучше, если она своим присутствием не будет постоянно напоминать Женевьеве о том, что она ее няня. Поэтому я подала ей знак, чтобы она оставила нас. Она сразу же ушла.

Я села на кровать и стала ждать. Женевьева угрюмо сказала:

— Мой отец отсылает Жан-Пьера, потому что он мой друг.

— Кто это сказал?

— Об этом не нужно говорить. Я и так знаю.

— Но почему он должен быть отослан по этой причине?

— Потому что я дочь графа, а Жан-Пьер — винодел.

— Не понимаю.

— Потому что я выросла, вот почему. Потому что… — губы ее задрожали. Она бросилась на кровать и разрыдалась так, что все тело ее содрогалось.

Я наклонилась к ней. — Женевьева, — мягко позвала я ее, — вы хотите сказать, что они боятся, что вы влюбитесь в него?

— Теперь вы смеетесь! — закричала она, повернув разгоряченное лицо ко мне. — Говорю вам, я достаточно взрослая. Я не ребенок.

— Я этого и не говорила. Женевьева, вы влюблены в Жан-Пьера?

Она не ответила, поэтому я продолжила: — А Жан-Пьер?

Она кивнула — Он сказал мне, что поэтому папа отсылает его.

— Понимаю, — медленно сказала я.

Она зло рассмеялась. — В Мермоз. Я убегу с ним. Я не останусь здесь, если он уедет.

— Это Жан-Пьер предложил?

— Вы все расспрашиваете меня. Вы не на моей стороне.

— На вашей, Женевьева. Я на вашей стороне.

Она поднялась и посмотрела на меня. — Правда?

Я кивнула.

— Я думала, что не на моей, потому что… потому что думала, что вам он тоже нравится. Я ревновала к вам, — призналась она наивно.

— Не надо ревновать ко мне, Женевьева. Но вам нужно быть разумной. Когда я была молода, я тоже влюбилась.

Она улыбнулась. — Вы, мисс?

— Да, — ехидно сказала я, — даже я.

— Это, наверное, было забавно.

— Тогда это казалось трагичным.

— Почему? Ваш отец его отослал?

— Он не мог этого сделать. Но он заставил меня понять, что это невозможно.

— И это было невозможно?

— Как обычно, когда вы слишком молоды.

— Вы пытаетесь повлиять на меня. Я не буду вас слушать. И говорю вам, что когда Жан-Пьер уедет в Мермоз, я поеду с ним.

— Он уедет после сбора урожая.

— И я тоже, — решительно сказала она.

Я видела, что бессмысленно разговаривать с ней, когда она в таком настроении.

Я была озадачена: придумала ли она, что Жан-Пьер влюблен в нее, или он сказал ей это? Мог ли он сделать это в то же время, когда просил меня выйти за него замуж?

Я вспомнила, как сверкали от ненависти глаза Жан-Пьера.

Мне казалось, что главная страсть его жизни — ненависть к графу, и из-за интереса графа ко мне он сделал мне предложение. Женевьева — дочь графа… Уж не пытался ли он соблазнить ее?

На следующий день был назначен сбор винограда. Небо над головой было безоблачно синим; солнце светило жарко и налитые виноградные гроздья созрели для сбора.

Предстоящее событие вовсе не занимало меня. Я думала о Жан-Пьере и его желании отомстить графу. Я наблюдала за Женевьевой, потому что в таком настроении ее поведение могло быть непредсказуемым. К тому же, я не могла избавиться от зловещего чувства, что за мной следят.

Я очень хотела встретиться наедине с графом, но он, казалось, игнорировал меня, и я подумала, что это, может быть, к лучшему, потому что мои чувства были в полном смятении. Клод несколько раз многозначительно замечала, что моя работа близится к концу. Как она хотела избавиться от меня! Несколько раз я встречала Филиппа, как всегда спокойного и дружелюбного.

После признания Женевьевы я размышляла, как мне действовать, и неожиданно подумала, что единственным человеком, который мог помочь мне, была бабушка Жан-Пьера.

День уже клонился к вечеру, когда я пошла проведать ее. Как я и предполагала, она была дома одна, потому что на виноградниках кипела работа по подготовке к следующему дню, и даже Ива и Марго около дома не было видно.

Она как всегда пригласила меня войти, и без особых предисловий я рассказала ей о том, чем была обеспокоена.

— Жан-Пьер сделал мне предложение, — сказала я.

— А вы его не любите.

Я покачала головой.

— Он тоже меня не любит, — продолжала я. — Но он ненавидит графа.

Я увидела, как вздулись вены на ее руках, когда она оцепила их.

— А еще Женевьева, — продолжала я. — Он уверил ее…

— О нет!

— Она так легко возбудима и ранима, что я боюсь за нее. Она в истерическом состоянии, потому что его отсылают. Мы должны что-то предпринять… не знаю, что. Но я боюсь, что произойдет что-нибудь ужасное. Его ненависть… она неестественна.

— Это у него врожденное. Постарайтесь понять. Каждый день он смотрит на замок и думает: Почему он принадлежит графу… и не только замок, но и власть? Почему не?..

— Но это абсурд. Почему он должен так чувствовать? Вся округа смотрит на замок, но они же не думают, что он должен принадлежать им.