Властелины моря. История золотого века греческого флота

Так, стараясь подавить революционный дух перемен, Кимон сколь неожиданно, столь и бесповоротно оказался по разные стороны баррикад со своими согражданами. Через год после того, как Эфиальт осуществил свои реформы, афиняне подвергли Кимона остракизму, и он вынужден был отправиться в изгнание. Всего шесть лет прошло с той поры, когда победа на реке Эвримедонт, казалось, вознесла его на самую вершину, поставив во главе пантеона афинских героев. Но нет, сын повторил судьбу своего отца Мильтиада, которого тоже сбросили с пьедестала через год после марафонской победы. Да, приходится признать, что со своими героями афиняне нередко обращались куда более сурово, чем с врагами.

Охваченное реформаторским духом собрание вернулось к договору, предлагавшемуся Афинам несколько лет назад; это соглашение вовлечет их в войну, беспрецедентную в истории города — настолько далеко от его пределов она развернется. Вскоре после гибели Ксеркса в Египте вспыхнуло восстание. Возглавляемое ливийским царем Инаром, потомком последней династии египетских фараонов, население долины Нила изгнало со своей территории наместников персидского царя, а также сборщиков налогов. Инар отправил в Афины послов с просьбой о содействии. В случае, если город пришлет свой флот и поддержит его борьбу за свободу, Инар обязуется привлечь афинян к участию в управлении страной и выплатить сумму, значительно превышающую расходы на снаряжение морской экспедиции.

Перспектива союза с египтянами чрезвычайно заинтриговала Эсхила, любившего упоминать в своих пьесах далекие заморские страны. Пока собрание обсуждало предложение Инара, он быстро написал трагедию «Просительницы», в которой мифологический сюжет переплетается с актуальными политическими событиями и общей идеей сторонней помощи в беде. Как и в десятилетней давности «Персах», Эсхил преподал афинской публике урок географии. Он напомнил о существовании египетских городов Мемфис и Каноп, о далекой земле Эфиопия, о несметных урожаях пшеницы в Северной Африке.

С первых же строк в «Просительницах» возникают образы долины Нила с ее многочисленными каналами, плантациями папируса, жужжанием насекомых, песчаными дюнами. В пьесе упоминаются даже кочевницы, передвигающиеся на верблюдах. Хор исполняет песнь о морском путешествии из Греции в Египет. Ничего особенного — всего-то и надо, что пересечь Эгейское море, пройти мимо Малой Азии, достичь Кипра, затем повернуть на юг. Сюжет держится на старинном предании о связях, соединяющих египтян и греков как потомков мифических героев Эгипта и Даная. На общий взгляд действие пьесы имеет вневременной характер, и действительно она пережила века. Но как и в большинстве произведений греческого искусства, в «Просительницах», при всей их универсальности, слышатся отзвуки дебатов, разгоравшихся в ту пору в народном собрании и на агоре.

Через два года после демократической революции собрание занялось формированием новых соглашений с Аргосом, Фессалией и Мегарами на случай спартанской агрессии. Как только они приобрели форму договоров, появилась возможность заняться делами, связанными с более отдаленными землями. Памятуя о Египте, афиняне снарядили большое количество судов, призвали из союзных городов экипажи и, поставив во главе флота, состоящего из двухсот триер, военачальника по имени Харитимид, послали его на Кипр. Остров все еще раздирала междоусобица — с одной стороны финикийские города, платящие дань персам, с другой — греческие, борющиеся за независимость.

Вскоре после прибытия афинян на Кипр там появились посланцы царя Инара, взывающего о срочной поддержке в противостоянии персидскому сатрапу и его оккупационной армии. К настоящему времени в руках повстанцев оказалась вся западная часть дельты Нила, и вот-вот должен был наступить кульминационный момент. Афиняне отказались на время от продолжения кипрской компании и устремились на юг. Лишь через день после высадки почувствовалось, что Нил где-то недалеко. Впередсмотрящие забросили лот, и он вытащил с глубины шестьдесят пять футов изрядное количество плотного ила. Его нанесло в море речным полноводьем. Вскоре вдали показались длинные песчаные дюны, обрывавшиеся в тех местах, где в море текут воды рукотворных каналов. Отсюда две сотни триер пошли в обход огромного клина земли, который греки, имея в виду его треугольную форму, назвали четвертой буквой своего алфавита — дельтой.