Властелины стихий

По всеобщему мнению, они стали самой странной парочкой, которая когда-либо была в Хогвартсе. Их связь породила множество слухов и сплетен. Но все перешёптывания смолкали, как только они появлялись рядом — невысокая грациозная темноволосая девушка с необычайно тёмными глазами, в которых светились недюжинный ум и сила духа, и стройный статный блондин с холодно-высокомерным выражением лица, смягчавшимся, когда он взглядывал на свою спутницу.

Как ни странно, отношение Драко к остальным гриффиндорцам не изменилось ни на йоту. Его лицо приобретало всё то же презрительное выражение, как только он замечал Поттера — разумеется, если только с ним рядом не шла Валькери.

Рон и Гермиона были потрясены этой новостью: гриффиндорка встречается со слизеринцем! Но Гарри, как это ни странно, воспринял всё совершенно спокойно, точно уже зная об этом заранее.

— Она сама решает, кого ей любить, а кого — нет, — философски замечал он в ответ на воскли-цания Рона.

Хотя почти все были уверены, что Пэнтекуин и Гарри обязательно поссорятся из-за этого, они остались друзьями — Вал только следила, чтобы Малфой и Поттер не пересекались друг с другом. И, к её чести, надо сказать, что это ей прекрасно удавалось.

На уроках она всегда сидела с Гарри.

— Если я буду рядом с тобой, мне, пожалуй, станет не до учёбы, — с улыбкой заметила она, когда Драко спросил, почему она это делает. Тот вполне был удовлетворён её ответом.

Часто их видели прогуливающимися по берегу озера. Валькери очень нравилась природа.

— Напоминает мне дом, — тихо сказала она Драко. — Мой замок стоит на острове посреди озера — такого глубокого, что вода в нём кажется чёрной. А вокруг озера — заповедный лес, который тянется на многие мили, переходящий в горы. Я очень люблю гулять там верхом на Нашхаре.

— Нашхар — это конь? — спросил Драко.

Пэнтекуин засмеялась.

— Если бы он тебя услышал, он был бы в ярости. Нашхар ненавидит, когда его называют конём.

— А кто же он тогда? — немного озадаченно спросил Драко.

— Аниморф, как и я. Он — человек, способный превращаться в нескольких существ, в отличие от анимага, у которого лишь одно воплощение. Но с ним случилась ужасная беда — один очень сильный маг наложил на него непоправимое проклятье. Нашхар должен был погибнуть, но проклятье настигло его в момент превращения и, вместо того, чтобы убить, превратило в странное существо, состоящее из всех его воплощений — единорога, пегаса, дракона и… я не знаю, как он называется на вашем языке — чёрный конь с огненной гривой и хвостом. Мы таких существ называем ахенорами.

— Никогда не слышал о таких, — удивлённо признался Драко. — Ахеноры — они живут в Румы-нии?

Валькери покачала головой.

— Нет, они из Лоно Хара, но изредка встречаются и здесь.

Драко вспомнил всё, что она говорила про эту страну — один из затерянных миров, другой слой, изредка встречающийся в магической реальности. Про Лоно Хара он раньше ничего не слышал, но Валькери так ярко её описывала, что ему казалось, будто он и сам когда-то был там.

— Ты меня с ним познакомишь? — спросил с интересом Драко.

Она загадочно улыбнулась.

— Может быть… — негромко мурлыкнула она и, весело засмеявшись, быстро побежала по тропинке.

В несколько больших прыжков Драко догнал её, поймал и, подхватив за тонкую талию, закружил в воздухе. Валькери была почти невесомой, и держа её на руках, Драко чувствовал себя невероятно сильным.

Нет, его отец ошибался — любовь к Вал не ослабляла его, а наоборот, придавала ему силы. Например, когда слизеринцы при нём оскорбительно отозвались о Пэнтекуин, он поразил их невероятно мощным заклятьем — ему и самому было не до конца ясно, как у него получилось наслать порчу сразу на семерых. Но так случилось, и Драко ничуть не жалел о происшедшем — они получили по заслугам.

Он осторожно опустил Валькери на землю и, не разжимая объятий, внимательно посмотрел на неё.

— О чём это вы задумались, мистер Малфой? — с иронией в голосе полюбопытствовала она.

— Просто мне кажется, что всё это — просто волшебный сон, который прервётся, когда я про-снусь, — тихо сказал он, смотря ей в глаза.

Валькери приблизила свои губы прямо к его уху и нежно прошептала:

— В таком случае я не хочу просыпаться…

… Драко вспомнил этот разговор и слегка улыбнулся. Затем он вновь нахмурился и посмот-рел на часы. Было уже 10:10. Она немного опаздывала.

Из-за портрета Толстой тёти время от времени выскальзывали весело болтающие группки гриффиндорцев. Драко стоял в тени, и они его не замечали.

Он снова посмотрел на часы, ощущая смутное раздражение. Она должна была выйти пятна-дцать минут назад.

Внезапно он принял безумное решение, ухмыльнулся и подошёл ближе к портрету. Дождав-шись, пока проход начнёт открываться, он быстро скользнул в него мимо опешивших Лаванды и Парватти.

— Доброе утро, — величественным голосом бросил он и прошёл в гостиную, внутренне поража-ясь собственной наглости.

— Валькери, я жду! — недовольно крикнул он в сторону спален и огляделся вокруг.