Властители душ

– Ничего подобного! – воскликнул Марк, но так, что лишь со всей очевидностью подтвердил правоту слов сестры.

– Ох, Марк, – язвительно проговорила она.

– Все это ложь, – продолжал настаивать Марк. – Я вовсе не втрескался в Эмму. Я не дурак. Рай снова обернулась назад.

– Не ссорьтесь, – вмешался Пол. – Высадим Марка на площади вместе с Бастером, и нечего препираться.

***

Салсбери произнес:

– Ты понимаешь это. Боб?

– Понимаю.

– Ты не будешь говорить, пока с тобой не заговорят. И ты не двинешься с этого стула, пока я не прикажу тебе двинуться.

– Не двинусь.

– Но будешь смотреть.

– Я буду смотреть.

– Джереми?

– Я буду смотреть тоже.

– Смотреть на что? – спросил Салсбери.

– Смотреть, как ты обхаживаешь ее.

Глупый полицейский. Глупый мальчишка.

Он стоял около мойки, облокотившись на стойку.

– Подойди сюда, Эмма. Она встала. Подошла к нему.

– Разденься.

Она покорно сняла одежду. На ней остался желтый бюстгальтер и желтые трусики с тремя красными цветочками, вышитыми слева.

– Сними бюстгальтер.

Груди свободно повисли. Тяжелые. Прекрасные.

– Джереми, ты знал, что твоя мать так хороша? Мальчик с трудом сглотнул комок, произнес:

– Нет.

Руки Торпа лежали на столе. Они сжались в кулаки.

– Расслабься, Боб. Сейчас ты станешь наслаждаться зрелищем. Оно тебе понравится. У тебя нет сил ждать, когда я овладею ею.

Руки Торпа разжались. Он откинулся на спинку стула.

От прикосновения к ее груди и взгляда в мерцающие зеленые глаза у Салсбери возникла новая мысль. Великолепная. Волнующая. Он сказал:

– Эмма, я считаю, будет гораздо веселее, если ты немного посопротивляешься. Не серьезно, как ты понимаешь. Не физически. Только лишь упрашивая меня не трогать тебя. И плача.

Она не отрываясь смотрела на него.

– Можешь ты расплакаться для меня, Эмма?

– Я так напугана.

– Хорошо! Замечательно! Я не приказывал тебе расслабляться, верно? Ты должна быть испуганной. Чертовски испуганной. И послушной. Ты достаточно напугана, чтобы расплакаться, Эмма?

Ее затрясло.

– Ты очень упрямая. Она ничего не ответила.

– Плачь для меня.

– Боб…

– Он не может помочь тебе. Салсбери стиснул ее груди.

– Мой сын…

– Он смотрит; Ничего страшного, если он будет смотреть. Разве он не сосал их, когда был младенцем? Слезы показались в уголках ее глаз.

– Отлично, – сказал он. – О, вот это приятно.

***

Марк мог нести клетку с белкой не более пятнадцати-двадцати шагов. Затем приходилось ставить ее на землю и трясти руками, чтобы избавить их от покалывающей боли.

***

– Прикрой груди руками. Она выполнила приказ, Эмма плакала.

– Оттяни соски.

– Не заставляй меня делать этого!

– Валяй, ничтожная тварь.

***

Сперва, встревоженный всеми этими толчками, раскачиванием и тряской клетки, Бастер носился маленькими кругами и повизгивал, будто раненый кролик.

– Что ты кричишь как кролик? – упрекнул его Марк во время одной из остановок.

Бастер продолжал повизгивать, не выразив обиды по поводу подобного сравнения.

– Тебе должно быть стыдно! Ты же не глупый крольчонок, а белка!

***

Перед магазином Эдисона, закрывая дверцу машины, Пол заметил, что на заднем сиденье что-то блеснуло.

– Что это?

Рай еще не успела выйти и сидела, расстегивая ремень безопасности.

– Ты про что?

– Вон, на заднем сиденье. Это же ключ от клетки Бастера.

Рай повернулась назад.

– Пожалуй, я отнесу ему ключ.

– Он ему не нужен, – заметил Пол. – Смотри, не потеряй.

– Нет, – ответила Рай, – лучше я все же отнесу ключ. Ему наверняка захочется выпустить Бастера, чтобы устроить представление для Эммы.

– Ты кто – Купидон? Рай усмехнулась.

***

– Расстегни мне брюки.

– Не хочу.

– Делай, что говорю. Она подчинилась.

– Наслаждаешься, Боб?

– Да.

Салсбери рассмеялся.

– Глупый полицейский.

К тому моменту, когда он добрался до участка Торпов, Марк приноровился держать клетку. Теперь рука меньше напрягалась, и не нужно было останавливаться для отдыха через каждые несколько ярдов.

Бастера настолько утомила тряска, что он перестал повизгивать. Вцепившись всеми четырьмя лапами в перекладину, он висел у края клетки, неподвижно и тихо застыв, как в лесу, когда замечал хищника, крадущегося в кустах.

– Они, наверное, завтракают, – сказал Марк. – Мы обогнем дом и зайдем с заднего входа.

***

– Сожми его.

Она выполнила приказ.

– Горячий?

– Да.

– Маленькая тварь.

– Не прикасайся ко мне.

– Он твердый?

– Да, – произнесла она, рыдая.

– Нагнись.

Всхлипывая, дрожа, умоляя оставить ее в покое, она выполнила все, что он ей приказал. Ее лицо блестело от слез. Она была почти в истерике. Так прекрасно…

***

Проходя мимо кухонного окна, Марк услышал крики женщины. Он остановился и внимательно прислушался к обрывкам слов, жалобным мольбам, прерывавшимся всхлипываниям. Он сразу же узнал голос Эммы.

Окно находилось всего лишь в двух футах от него и, казалось, притягивало к себе. Не в силах сопротивляться, он шагнул к окну.

Занавески были задернуты, но между ними осталась узкая щель. Марк прижал лицо к оконному стеклу.

Глава 10

Шестнадцать дней назад:

Среда, 10 августа 1977 года

В три часа утра Салсбери вошел в рабочий кабинет Даусона в его гринвичском доме.

– Они уже начали?