Властители Рима

Одержав победу над сигамбрами и закрепив успехи римского оружия в Германии, Тиберий вновь возглавил римские войска на Балканах. К 6 году до нашей эры он разгромил племена бревков и далматов, которые ранее пытались оказать помощь паннонцам. В результате этого с 6 года до нашей эры еще одной римской провинцией стала Далмация. Как пишет Светоний Транквилл, «за эти победы он удостаивался триумфа и овации, а кроме того, был удостоен особых триумфальных украшений — новой награды, которая ранее никому не присваивалась».

Таланты Тиберия как полководца, его заслуги перед Римом были бесспорны, однако сказать, что римляне его любили, было бы неправильно. Причина была в особенностях его поведения. Ходил он, слегка нагнув голову, с суровым лицом и обычно молча, производя впечатление человека надменного. Людям это не нравилось, поэтому даже Октавиан Август не раз пытался оправдать его перед сенатом и народом, уверяя, что причиной этому является природа, а не нрав.

В 6 году до нашей эры, в разгаре славы, выбранный трибуном на следующие пять лет и тем самым получивший почти такую же власть, как Октавиан Август, Тиберий неожиданно решил удалиться от дел, уехав из Рима.

К этому времени он окончательно рассорился с женой, вновь начавшей встречаться со своим любовником Семпронием Гракхом, которого она завела, еще будучи замужем за Агриппой. Но отъезд Тиберия из Рима был связан еще и с тем, а может быть, и прежде всего с тем, что вот-вот должны были достичь совершеннолетия родные внуки Октавиана Августа — Гай Цезарь и Луций Цезарь. Если бы у Тиберия и Юлии Старшей были сыновья, его династическое положение оставалось бы прочным. Теперь же Тиберий боялся, что Октавиан может счесть его угрозой для своих подросших к тому времени внуков (об этом говорил позднее и сам Тиберий). Мать и отчим возражали, однако Тиберий добился разрешения на отъезд и отправился на остров Родос. Красота этого острова привлекла его еще тогда, когда он побывал там, возвращаясь из похода в Армению. Возможно, Тиберий выбрал себе в качестве мест уединения Родос еще и потому, что в свое время, когда Октавиан Август стал выдвигать на роль своего преемника Клавдия Марцелла, сюда, на Родос, «чтобы своим присутствием не умалять его значения», перебрался ближайший соратник Октавиана — Марк Випсаний Агриппа. Надеялся ли Тиберий вернуться обратно, как некогда вернулся с Родоса Агриппа? Да, безусловно, надеялся, — об этом свидетельствуют многие его последующие действия, но тогда, уезжая на Родос, Тиберий стремился подчеркнуть, что совсем не претендует на власть и хочет переждать здесь неблагоприятные для себя времена. С ним в эту добровольную ссылку отправился и один из его боевых товарищей — сенатор Луцилий Лонг, с которым они на всю жизнь остались друзьями.

Храм Тиберия и Ливии во Вьенне,

Франция. 10-е гг. н. э.

Тиберий прекрасно чувствовал обстановку и понимал, что уговоры Октавиана были лишь игрой для соблюдения приличий. Когда после истечения в конце 2 года до нашей эры срока своих трибунских полномочий Тиберий попросил разрешения у Октавиана посетить Рим и навестить своих родственников, по которым соскучился, то ему было отказано, причем в довольно резкой форме. Отметим для себя, что Тиберий, хотя и не был сослан, обращался к Октавиану за разрешением, вместо того чтобы просто приехать, а родственниками его были члены семьи Октавиана (Октавиан был мужем его матери, Гай Цезарь и Луций Цезарь — сыновьями его жены от ее второго брака). Ранее он был вторым лицом в государстве после Октавиана, сейчас же на его место выдвинулись внуки Октавиана, и теперь полководческие и управленческие таланты, проявленные Тиберием, лишь вселяли в них опасения и могли привести к тому, что его в любую минуту могли устранить просто из предосторожности. Малейшая неточность в этой семейно-династической игре могла стоить Тиберию жизни. Единственное, что ему удалось сделать, это добиться с помощью матери статуса «посланника Августа», что позволяло соблюсти приличия и официально считаться не в ссылке, а при исполнении некоего поручения.

До этого «ни один военный или гражданский наместник, куда бы он ни направлялся, не упускал случая завернуть на Родос». Теперь же все стали его сторониться. Да и сам Тиберий старался ограничить свои контакты. После того, как ему было отказано в посещении Рима, Тиберий прекратил свои обычные упражнения с конем и оружием, переселился в глубь острова и жил как простой скромный человек, так как боялся, что ставший к тому времени весьма подозрительным Октавиан поверит наговорам недоброжелателей и обвинит его в попытке организовать заговор.