Властители Рима

Как мы помним, в 62 году бывший тогда претором Антистий Созиан на многолюдном пиру у Остория Скапулы огласил порочившие Нерона стихи. Смелость его объяснялась тем, что он рассчитывал на то, что Нерон не удержится у власти. Нерон тогда удержался, а Антистий Созиан был отправлен в ссылку. Четыре года пребывания в ссылке сменили былую «смелость» Созиана на желание выслужиться, и вот в 66 году Антистий Созиан пишет донос на своего бывшего друга Остория Скапулу, чей отец был тогда римским наместником в Британии, а заодно и на еще одного своего друга — бывшего консула-суффекта Публия Антея, обвинив их в посягательстве на власть. Оба обвиненных были вынуждены покончить с собой. Но это было лишь началом. Началось следствие против их друзей, и «в течение нескольких дней погибли один за другим Анней Мела, Аниций Цереал, Руфрий Криспин и Гай Петроний, Мела и Криспин — римские всадники в сенаторском достоинстве». Анней Мела был родным братом Аннея Сенеки. После раскрытия в 65 году заговора Пизона покончили с собой Анней Сенека и сын Аннея Мелы — Анней Лукан, однако Анней Мела тогда не только не пострадал, но и остался на чрезвычайно доходной должности, продолжая «заведовать имуществом принцепса в качестве прокуратора». Теперь же ему приказали вскрыть себе вены. Руфрий Криспин, первый муж Поппеи Сабины, также сделал неплохую карьеру — он побывал префектом претория, получил консульские знаки отличия, стал сенатором. В 65 году Руфрий Криспин оказался в числе участников заговора Пизона, но тогда его всего лишь сослали на остров Сардиния. Воз-можно, ему помогло заступничество бывшей жены, имевшей от него ребенка, но в 66 году заступаться за него было некому, и ему не оставалось ничего другого, как покончить с собой. То же были вынуждены сделать и другие обвиненные.

Начали сгущаться тучи и над головами некоторых других представителей римской знати. Любая критика уже начинает рассматриваться как нечто недопустимое, и вот в опалу попадают сенаторы Тразея Пет и Барея Соран. Оба были людьми богатыми и влиятельными, а Тразея Пет имел еще и славу выдающегося философа-стоика. «Для осуждения обвиняемых Нерон выбрал дни, когда ожидалось прибытие Тиридата для его возведения на армянский престол». В день приезда царя Трезеи Пету было запрещено присоединяться к встречающим, а вскоре после отъезда парфян оба сенатора были вынуждены покончить с собой. Вдобавок к этому несколько их друзей и родственников были лишены имущества и сосланы.

28. ПРИЕЗД В РИМ ТИРИДАТА. РИМ ЗНАКОМИТСЯ С МИТРАИЗМОМ

Приезд Тиридата в Рим был событием выдающимся и давно ожидаемым. Он готовился тщательно, так как провести его с помпой было выгодно и Риму и Парфии. Выехав из Армении, Тиридат с огромной свитой проехал по римским провинциям в Малой Азии, а затем, переправившись через Босфор, проследовал через Македонию и иллирийские земли к Адриатическому морю и оттуда переправился в Италию. Сухопутный путь был более длительным, чем морской, но, согласно парфянским традициям, вода считалась священной и ее нельзя было осквернить плевками или экскрементами, поэтому Тиридат никак не мог долго ехать морем. Такова была официальная мотивировка того, что Тиридат почти весь путь в Рим проделал по суше. Однако, судя по тому, что в обратный путь из Рима он отправился морем, истинные мотивы того, что по согласованию с римской стороной он ехал в Рим в основном по суше, были иными. Сухопутная поездка великолепной царской свиты как бы подчеркивала, какое огромное и могучее царство вынуждено просить Рим о признании. В свиту Тиридата входил цвет парфянской и армянской знати. Все сверкало золотом, из чистого золота был и головной убор жены Тиридата. Делегацию сопровождал зять Домиция Корбулона — Анней Винициан с тремя тысячами всадников. По ходу следования посольства давались различные представления, устраивались гладиаторские бои. Было сделано все, чтобы визит Тиридата запомнился как парфянам, так и римлянам. Нерон не скупился на расходы — на каждый день поездки императорская казна выделяла по 800 тысяч сестерциев.

Нерон встретил Тиридата в Неаполе, где в честь того были даны бои эфиопских гладиаторов. После этого была определена точная дата прибытия Тиридата в Рим. Дата эта была объявлена римлянам специальным императорским эдиктом. Из-за пасмурной погоды указанное время встречи Тиридата пришлось перенести, но когда он наконец прибыл, это было незабываемое зрелище, — «весь город высыпал приветствовать принцепса и посмотреть на царя».