Влечение. Истории любви

На столе Полины лежало приглашение – мелованный полукартон, полупрозрачный вощеный вкладыш, золотые буквы: мужчина и женщина в венецианских масках игриво улыбались друг другу. В течение всего дня, работая с клиентами, Полина напряженно обдумывала, стоит ли ей идти на эту воскресную вечеринку, и даже посоветовалась с одной-двумя подругами. Подруги, с благоговением относящиеся к высшему обществу, куда Полина попала так недавно, в один голос убеждали идти. Конечно, идти!

Хозяином вечеринки был Алекс, преуспевающий адвокат, красавец-мужчина и просто приятный Полине собеседник, всегда в прекрасном настроении и большой затейник. Они познакомились несколько месяцев назад, когда на прием к Полине попала его дочь. Типичные для подростков проблемы с едой, была проведена соответствующая психотерапия, и вот Алекс благодарил ее с букетом роз в качестве друга. Полина не сомневалась, что объявленная вечеринка непременно будет с каким-то сюрпризом.

В окно лично ей подмигивало обманчиво яркое солнце весны, дворники дружно взламывали подающийся уже грязный лед, воробьи орали празднично.

Рабочий день подошел к концу, и, выехав со стоянки, Полина по странной личной прихоти свернула к ближайшему торговому центру, где находился бутик дорогого нижнего белья.

Вроде бы и глупое 8 Марта прошло – удивленно пробиралась она в густой магазинной толпе – откуда столько народа, ну непонятно же... Все решили приобрести алое белье и станцевать канкан?

Добравшись все-таки до искомого места, Полина сообщила продавщице с тонкими восточными чертами лица, что, мерси, она справится сама, и тут же с восторгом обнаружила призывно-фиолетовые подвязки. Рассмеявшись от радости, погладила пальцем кружево, такое нежное. «На моей ноге это будет великолепно», – подумала смело.

В прошлом году, накануне рождественских праздников, Полина купила вечернее платье, но до сих пор не решалась его обновить из-за густо-фиолетового цвета, обязывающего к чему-то вроде бы. Уже в машине, поставив диск своей любимицы Шаде, она представила себя в новом платье без нижнего белья, но с подвязками, такими фиолетовыми, такими нежными: «Пожалуй, все-таки пойду».

В воскресенье Полина проснулась барски поздно, махнула рукой на домашние дела, сварила кофе, включила Моцарта, босиком походила немного по квартире, отражаясь в зеркалах. Покатые гладкие плечи, тонкая талия, щедро возвышающаяся грудь.

Отвернув кран в ванной, Полина добавила в струю воды пены и экзотических солей. Принесла кофейную чашку, бокал с коньяком – воскресный завтрак имеет право содержать коньяк, но немного. Через несколько минут она лежала в воде, воспринимая тепло и аромат – как счастье. В этом году ей наконец-то удалось открыть свой психологический кабинет, и она во всем старалась соответствовать заданному образу. Неторопливые движения, мягкий, размеренный голос.

Мурлыча что-то под нос, Полина умащивала пеной плечи и шею, пытаясь сообразить зачем-то, кто получает при этом больше удовольствия: палец или гладкая кожа. Кожа. Облизнула чуть припухшие губы, провела по ним пальцем тоже. Нет, палец! Вспархивающие колоратуры флейты кружили Полинину голову, пена была ласкова и приятно пахла. Дотянувшись до толстостенной чашки, Полина отпила кофе, отпила коньяка, он яростно ожег гортань и первым глотком удовольствия рухнул в желудок.

Полина принялась методично оглаживать тело, грудь приятно набухла. Прерывисто дыша, Полина закрыла глаза и приступила к несложным движениям, неторопливым до поры. Уже через минуту она стала глухо стонать, покусывая левую руку, пальцы и ладонь, громче, откинула голову назад и вскрикнула, раз, и еще раз – когда в ее голове взорвались три тысячи будущих галактик.

Отдышавшись, Полина благодарно провела рукой по все еще напряженной тяжелой груди – она ценила свое тело за податливость и скорый ответ на возбуждение. Она допила кофе. Радуясь своему шаловливому настроению, редкому в последние дни, из нижнего белья она оставила только новые подвязки. Нитка жемчуга, фиолетовое платье, чистая гладкая кожа. Вызвав такси, Полина придирчиво осмотрела себя в зеркале, состроила забавную рожицу: «Я прекрасна», утвердилась она во мнении. И была права. Предвкушение праздника часто многим лучше самого праздника. Кто этого не знает...

Принаряженный особняк был заметен издали; одновременно из нескольких таксомоторов выбирались оживленные дамы, замотанные в боа по весенней прохладе, и мужчины, традиционно более сдержанные.