Влекомые Роком. Невероятная победа

Побочно разведчик занимался покупкой ртути, успев приобрести с помощью одного мексиканского генерала около двух тысяч бутылей ртути по пятьдесят кг каждая. Поскольку ртуть была в списке товаров, подлежащих эмбарго, вывозить ее приходилось тайно: бутыли прятались в больших бочках, засыпанныхеверху бронзовым ломом. Однако, в конце сентября одна из спрятанных в бочке бутылей с ртутью разбилась в момент погрузки на японское судно. Ртуть разлилась, и шпионской карьере капитана 2 ранга наверняка на этом пришел бы конец, если бы на случай таких неожиданностей Вачи не хранил большую сумму наличных в 1000-долларовых банкнотах. Один из его знакомых, влиятельный мексиканский банкир, пообещал замять эту историю и вручил Вачи список лиц, которых нужно «подмазать». Сумма в сто тысяч долларов стояла напротив фамилии президента Мексики.

Вачи платил охотно, понимая, что он постоянно балансирует на грани провала. Один из его платных агентов, майор американской армии, получая от Вачи две тысячи долларов в месяц, аккуратно снабжал японского разведчика информацией о передвижениях американских боевых кораблей через Панамский канал. Информация всегда была точной, это Вачи знал из собственных радиоперехватов. Кодовое имя майора было Саттон, и Вачи планировал в случае войны направить майора в Вашингтон, где у того было много высокопоставленных друзей, а также доступ в элитный клуб Армии и Флота.

* * *

22 октября, через пять дней после того, как Император поручил генералу Тодзио сформировать новый кабинет, полковник Тсудзи лично направился на выполнение разведывательного задания. Капитан Асаеда снабдил полковника информацией о побережье и приливно-отливных явлениях в Малайе, но Тсудзи захотел на все поглядеть собственными глазами. Он уговорил капитана Икеда, командира разведывательной эскадрильи, полетать с ним над Малайским полуостровом.

На рассвете они вылетели из Сайгона, где была развернута новая штабквартира сил вторжения, на двухмоторном невооруженном самолете без опознавательных знаков, с пятичасовым запасом горючего. Они пересекли Сиамский залив и через два часа перед ними открылось восточное побережье Малайи. Полковник Тсудзи был одет в авиационную форму на случай, если их вынудят совершить посадку на британской территории.

Слева, под ними, был виден Кота Бару, самый северный из малайских городов, где находились англичане. Справа — Паттани и Сингора — два таиландских приморских городка. Они пролетели прямо над Сингорой и ее маленьким аэродромом. По обеим сторонам главной дороги зеленели каучуковые плантации. «Хватит одного хорошего батальона, — подумал Тсудзи, — чтобы захватить этот аэродром и использовать его в качестве оперативной базы».

Затем они повернули к западному побережью Малайи. Начавшийся дождь ухудшил видимость, и Тсудзи попросил летчика снизиться до двух тысяч метров. Внезапно, через пелену дождя, перед ними открылась крупная авиабаза. Это был английский аэродром «Элор Стар». Капитан Икеда сделал вираж в грозовые облака и направил машину на юг. Они пролетели еще над двумя, не менее впечатляющими английскими аэродромами, а затем, повернув на север, еще над двумя такого же размера. Полковник Тсудзи был в ужасе. Жалкая японская авиабаза в Сингоре оказалась бы просто беспомощной перед воздушными налетами с таких современных аэродромов. «Город Кота Бару и аэродром «Элор Стар» должны быть захвачены любой ценой в пределах нескольких часов после высадки с моря», — решил Тсудзи.

Они вернулись в Сайгон с остатками топлива, которого хватило бы на десять минут полета.

— Я увидел все, что хотел, — сказал полковник пилоту, — теперь я уверен, что мы победим.

Не снимая авиационной формы, Тсудзи поспешил в штаб армии вторжения и доложил командующему о необходимости пересмотра уже разработайной операции. Командующий был в шоке! Новый план предусматривал одновременную посадку 5-й дивизии в Сингора и Паттани, и части 18-й дм визии — в Кота Бару.

5-я дивизия должны была захватить стратегический мост через реку Перак и оккупировать аэродром «Элор Стар» в то время, как 18-я дивизия, захватив Кота Бару, устремлялась на юг вдоль восточного побережья.

Полковник Тсудзи отлично понимал, что Генеральный штаб никогда не примет подобных изменений первоначального плана, хотя бы из принципа, чтобы не потерять лицо. Поэтому Тсудзи решил, что лучше ему самому вылететь в Токио и попытаться доказать свою правоту в соответствующих штабных инстанциях.