Вляп

Смартфон перевёл социализацию в виртуал. Всю. Включая секс. Хотя, в моём случае, рудименты остались. Здесь наоборот: еда и секс — основа общения.

* * *

И вот я здесь. Во всём вот этом. Сам себе хозяин… Никому ничего не должен. Никто советом непрошеным… Никто незваным гостем, который «хуже татарина»… Один. Свобода.

«А сберегли мы не её,
А одиночество своё».

А «свобода» ли? Я — «свободный человек»? В средневековой Руси?

Опять, с персональной свалки классика полезла: «Нельзя жить в обществе и быть свободным от него».

Или после слова «общество» — нужна точка? Или — после «жить»?

Ни либерастов, ни дерьмократов здесь нет. Из «общечеловеков» — один апостол Павел: «и нет ни эллина, ни иудея».

Родоплеменная система сдохла. Тока-тока. Покойник свеженький — всего двести лет. Княгиня Ольга… Святая. Равноапостольная. Закопала. Живьём. Как тех древлян, которые её сватать приехали. И сожгла. Как других сватов — в бане. «Королева руссов»…

Ох, у нас на Руси и отцы-основатели… Врагу таких не пожелаешь. И внучек её, Владимир. Тоже святой и равноапостольный. То-то ему греки в Севастополь, который Херсонес, поначалу в жены портовую шлюху прислали. А он, в те поры слепой-слепой, а разглядел. И — поимел. И шлюху, и принцессу, и кесаря.

Последнего — в извращённой форме. В форме межгосударственного договора и принятия христианства.

И теперь на Руси — тишь, гладь и благодать. С развлечениями типа мора, глада, пожаров, поганых и всяких там княжьих усобиц.

А основной социальный институт здесь — семья. Мечта всех патриотов. Включая нацистов, коммунистов и др. с пр.

* * *

Меня за эти дела чуть из института не выгнали. Не, не за семью. Наоборот…

Как-то делали студенческий КВН. Времена были глубоко застойные. Ну и взяли учебник по марксизму-ленинизму. Что-то там насчёт современного (в те ещё времена) общества. Переписали полстраницы текста сплошняком. И погнали монологом в зал со сцены. Один в один.

С ма-а-аленькой заменой по тексту. Слово «семья» заменили на слово «секс». Как в нынешних редакторах — «replace All».

Зал — лёг. А чего? — Звучит классно: «Советский секс является основой советского общества… Вопросы укрепления и развития секса постоянно находятся в фокусе внимания партии и правительства… Касаясь вопросов защиты и поддержки нашего социалистического секса, товарищ Генеральный Секретарь сказал…».

Потом была раздача. В деканате. С выкриками отдельных персонажей типа: «Надо ещё выяснить — они сами до этого додумались, или им кто подсказал».

Мда… Молодые были, глупые. Системное мышление уже было, а вот знания самой системы — нет.

А теперь уже есть. Хоть и частичное. И как-то, глядя «в современность», задумываешься: а не придётся ли мне снова свои старые шутки вспоминать?

* * *

Не придётся. Поскольку: «Они там, а ты тут. Ты тут, а они там».

«Плачь мальчик, плачь. Мы многое теряем в жизни».

Ты конкретно — всё.

Включая семью. И свою, и, похоже, носителя. Я в этом домишке уже порядком, а счастливых родителей, плачущих от обретения потерянного дитяти — не наблюдается. И вообще… как-то мне эти истории о потерянных и найденных…

По жизни, конечно, всё бывает «что и не снилось нашим мудрецам». То есть, можно умереть и от свалившегося на голову торта, но автомобильная катастрофа… куда более реальна. Особенно в моем случае.

А без семьи… Без родственничков-свойственничков… Тут ты — «никто», и звать тебя — «никак».

Ох, как мне это не понравилось. Я-то привык типа: «да я сам… а ты кто такой…». А здесь первый вопрос:

— Ты чьих будешь?

— А ничьих, а я сам по себе.

— Ну и звать тебя — «никак».

Да, конечно, есть, наверняка, и здесь… пришлые люди. Иммигранты, беглые, волонтёры из дальних мест… Конечно, ни паспорта с пропиской, ни поиска по федеральной базе данных здесь нет. Но… всякий новый человек — как «слива в шоколаде». Издалека видать.

Нужно чего-нибудь придумать. Правдоподобное. Но надо знать: какое оно «правдоподобное» для здешнего социума. И ещё: чтобы врать — надо говорить. А я языка не знаю.

Как Марк Твен выдал: «Просящий подаяния на языке окружающих — не останется голодным».

Вот ещё одна загадка типа «пирамид египетских»: откуда у этого американского еврея такая русско-православная максима?

А мне подаяния не подадут. Поскольку я на Руси со своим «Велик могучим русский языка» — к здешним русичам — «Ни пришей, ни пристебай».

Нету на Руси русского языка! Не-ту-ти. Не родился ещё. Чётко по отцу всех времён и народов: в 14–15 веках, в Курско-Белгородском регионе.

«Товарищ Сталин, Вы большой учёный.
В языкознании Вы познали толк.
А я простой российский попаданец.
И мне товарищ — серый брянский волк».

А Брянск-то хоть есть? Хотя… какая разница.

Хуже другое. Из древне-старо-церковно-славянского я знаю несколько слов. Причём этот язык в принципе другой, чем русский. Не полногласный, что ли? Ну, типа град-город, глад-голод. Алфавит другой.

Вот это вообще полный… пи.