Влияние мировых войн XX века на латиноамериканское общество

После поражения Германии в Первой мировой войне, напоминала она, немецкие офицеры, оставшиеся на время «без работы», наводнили аргентинскую армию, стали ее инструкторами, преподавателями военных школ, советниками, заняли командные должности, вооружали ее немецкими винтовками и орудиями. Особенно усилилось проникновение немецкого влияния в аргентинскую армию с приходом к власти Гитлера. Устанавливая связи со своими аргентинскими пособниками, гитлеровцы широко использовали также итальянские и особенно испанские фалангистские организации, игравшие большую роль в Аргентине.

Увлечение фашистскими идеями, утвердившееся в определенных кругах Аргентины, способствовало, по мнению Данилевич, тому, что крупный помещик генерал Х.Ф. Урибуру произвел 6 сентября 1930 г. переворот и установил в стране профашистскую диктатуру. Недовольное его правлением общество потребовало проведения выборов, состоявшихся в ноябре 1931 г. Однако и после них у власти укрепились правый радикал Р. Ортис (президент) и консерватор Р. Кастильо (вице-президент), которые покровительствовали профашистским, нацистским и фалангистским организациям, продолжая придерживаться нейтралитета. Во внешней политике Кастильо (став президентом после смерти Ортиса), как отмечала Данилевич, «стоял на позиции пресловутого “нейтралитета”, который прикрывал широкую подрывную работу гитлеровцев и их агентуры, направленную против Объединенных наций».

Как утверждает Данилевич, пришедшие ему на смену в результате новых переворотов генерал П. Рамирес, действовавший вместе с А. Раусоном (4 июня 1943 г.), а затем генерал Э. Фаррель в связке с военным министром Х. Пероном (26 февраля 1944 г.), оказались еще более ярыми пронацистами. Автор давала крайне нелестную характеристику Х. Перону, считая его «наиболее одиозной фигурой в правительстве и в офицерской профашистской организации “ГОУ” (Группа объединенных офицеров)». Перон был главным организатором и идеологом двух названных переворотов. Занимая «пост военного министра и... вице-президента... и опираясь на членов “ГОУ”», он «контролировал всю армию, замещая все военные должности своими ставленниками и повышая в чинах своих подручных».

Данилевич широко цитировала выработанную в июне 1944 г. программу правительства Фарреля-Перона, которая, как она полагает, «целиком повторяла вожделения германского империализма» и откровенно излагала его захватнические планы и притязания на господство в Южной Америке. «Германия, — говорилось в программе, — делает титанические усилия с целью объединения Европейского континента. Организованная лучше всех других стран, Германия будет руководить судьбами континента... В Северной Америке руководящая роль будет принадлежать США. В Южной Америке имеются всего две достаточно крупные и мощные державы, способные исполнить роль лидеров. Это Аргентина и Бразилия. В наши задачи входит превратить Аргентину из вероятного лидера в несомненного»¹⁹².

Данилевич исходила из того, что правительства Рамиреса, а затем Фарреля во внутренней и внешней политике всецело руководствовались идеями своих гитлеровских вдохновителей. «Клика Фарреля-Перона», - писала она, - опиралась только на самые реакционные слои землевладельческой и финансовой олигархии, националистические, профашистские организации и офицерство». Народу этот режим был «глубоко чужд и ненавистен».

В своей монографии, опубликованной в 1953 г., М.В. Данилевич охарактеризовала переворот 3 июня 1943 г. и пришедшее к власти правительство (в состав которого вошел полковник Перон) как «военно-фашистские»¹⁹³. В этом ее полностью поддерживал А.И. Штрахов, который даже пошел дальше, назвав правительство Перона и принятую при нем конституцию «фашистскими», а идеологию перонизма - «аргентинской разновидностью фашизма», «возникшего в колониальной стране»¹⁹⁴.

Правда, в своих более поздних работах Данилевич предпочитает именовать правительство Перона «реакционным военным»¹⁹⁵. Другие советские исследователи тоже перестали называть его фашистским. Это во многом объяснялось изменением позиции советского правительства. В 1946 г., вскоре после избрания Перона президентом, Аргентина установила дипломатические, торговые и вообще дружественные отношения с Советским Союзом, которые продолжались вплоть до свержения Перона в 1955 г.¹⁹⁶Но даже после его свержения в СССР была издана написанная им в эмиграции книга¹⁹⁷. Позитивное отношение к нему сохранилось и во время его очередного пребывания на президентском посту в 1973-1974 гг.