Влияние морской силы на историю

Благородные классы Европы унаследовали от средних веков надменное презрение к мирной торговле, которое оказало различное влияние на ее рост, в зависимости от национального характера той или другой страны. Гордость испанцев отвечала этому духу презрения и в соединении с гибельным нежеланием трудиться и ждать богатства отвратила их от торговли. Во Франции, где, по признанию самих французов, тщеславие является национальной чертой, оно действовало в том же направлении.

Многочисленность и блеск знати, а также почет, которым она пользовалась, наложили печать приниженности на занятие, которое она презирала. Богатые купцы и фабриканты мечтали о почестях знати и, добившись их, отказывались от своих прибыльных профессий. Поэтому, хотя трудолюбие народа и плодородие почвы спасли торговлю от полного упадка, последняя находилась в довольно унизительном положении, заставлявшем лучших представителей ее покидать это занятие при первой возможности. Людовик XIV, под влиянием Кольбера, обнародовал указ, «разрешавший всем дворянам принимать участие в операциях торговых судов и в торговле вообще, без опасения, что это может унизить их дворянское достоинство, если только они не торгуют в розницу». Издание этого акта он объяснил тем, «что для блага наших подданных и для нашего собственного удовлетворения надлежит искоренить остатки мнения, будто морская торговля несовместима с дворянским достоинством». Но предрассудок, порожденный осознанным и открытым превосходством, трудно искоренить указами, особенно когда тщеславие является отличительной чертой национального характера; и еще много лет спустя Монтескье учил, что участие дворянства в торговле противно духу монархии. В Голландии имелась знать; но государство это, будучи по названию республиканским, давало большой простор личной свободе и предприимчивости, и центр тяжести находился в больших городах. Фундаментом национального величия были деньги, или, скорее, богатство. Богатство как источник гражданского отличия давало также и власть в государстве, а за властью являлись высокое социальное положение и почет. В Англии существовало такое же положение. Знать была горда; но при представительной системе правления значение богатства не могло быть ни принижено, ни даже сколько-нибудь затушевано. Оно было видно для всех; оно чтилось всеми; и в Англии, так же как и в Голландии, занятия, которые были источником богатства, находились в таком же почете, как и само богатство. Таким образом, во всех названных странах социальное чувство, как выражение национального характера, имело заметное влияние на отношение нации к торговле.

Национальный гений еще и другим образом влияет на рост морской силы в самом широком смысле, а именно – своей способностью основывать здоровые колонии. О росте колоний, как и о всяком росте, можно сказать, что чем он естественнее, тем он здоровее. Поэтому колонии, которые возникают из осознанных нужд и естественных побуждений всего народа, имеют наиболее прочное основание; и их последующий рост будет тем более обеспечен, чем менее будет вмешиваться в их дела метрополия, если только народ способен к самостоятельной деятельности. Люди трех предыдущих столетий живо чувствовали значение для своего отечества колоний как рынков сбыта отечественных продуктов и как источников развития торговли и судоходства, но усилия колонистов не всегда были одинакового происхождения и не все системы колонизации имели одинаковый успех. Усилия государственных деятелей, даже самых дальновидных и заботливых, никогда не были в состоянии восполнить недостаток сильного естественного импульса; равным образом, самое тщательное руководство метрополии не может дать таких хороших результатов, как счастливое неведение о них, когда зародыш саморазвития заключен в национальном характере. В управлении успешно развивавшимися колониями не проявилось больше мудрости, чем в управлении неудачливыми колониями. Возможно даже, что имело место обратное. Если допустить, что обдуманная система и предусмотрительность, тщательное приспособление средств к целям, постоянная заботливость могли иметь значение для роста колоний, то как увязать это с тем, что гений Англии менее способен к систематизации, чем гений Франции? Между тем Англия, а не Франция сделалась первым колонизатором мира. Успешная колонизация с ее последующим влиянием на торговлю и морскую силу существенно зависит от национального характера, потому что колонии растут лучше всего тогда, когда они растут сами, естественным путем. Характер колониста, а не забота правительства метрополии представляет принципиальную основу роста колонии.