Влипла! или Смотри, не влюбись (СИ)

— Ну… — прочистил я горло и оттолкнулся от спинки дивана под мелодию к титрам в конце фильма. Пора прощаться.

— Мирон Александрович, — обратилась ко мне Уральцева, от которой в полумраке в углу дивана были видны только большие глаза, торчащие из пледа и отражающие свет телевизора. — А давайте картошку пожарим? Я не наелась пирогом, — виновато-грустное бормотание из-под одеяла вызвало у меня улыбку. — Или вы уже уходите?

Кто я такой, чтобы отказывать большим совиным и очень голодным глазам?

— С луком? — спросил я после некоторой паузы, пока Уральцева слишком очевидно теряла хорошее настроение.

— Угу! — резко кивнула она, а глаза ее вновь зажглись задорным огоньком. Плед отлетел в сторону, а сама Уральцева уже успела выпорхнуть из гостиной и начала греметь посудой в кухне, где загорелся свет.

Тихо усмехнувшись, последовал за ней.

— Я чищу и крошу картошку с луком, а вы жарите, — командовала девушка, размахивая ножом. — Так вкусно, как у вас, у меня пожарить не получится.

— Раз готовить мне, то и чистить буду я.

Мягко забрал из ее руки нож и приступил к чистке картофеля.

— А я тогда лук порежу. Не стоять же мне просто так, — фыркнула девушка деловито и, слегка меня оттиснув бедром в сторону, достала из ящичка с приборами еще один нож.

Через несколько минут, когда я почти закончил с картофелем, за спиной послышались тихие всхлипы.

— Козёл! — сдавлено бормотала девушка.

Резко обернулся и заметил, что майя плачет над луком, режет его ножом и показывает ему фигу.

— У тебя всё нормально?

— Этот лук… — ткнула она в него пальцем и подняла на меня красные заплаканные глаза. — …Злее него я еще не встречала! — шумно втянула она носом воздух и снова показала разделочной доске с луком фигу. — Козёл!

— А фигу зачем ему показываешь? — с трудом удержался от того, чтобы не рассмеяться.

— Не знаю. В детстве помогало. Просто нужно успеть обидеть лук раньше, чем он тебя, — забавно гундосила девушка, отирая нос рукавом толстовки.

— Похоже, сегодня он тебя опередил.

— Козёл! — буркнула Майя, будто действительно обиделась на лук, с которым у нее только произошел серьёзный конфликт.

— Этот парень тебе не писал? — спросил я, когда мы почти доели картошку.

— Не знаю. Я занесла его в чс.

— Зря. По его активности можно было бы иметь хоть примерное представление о его намерениях.

— Блин! — в больших глазах снова поселилась паника. — Точно! Что же вы раньше не сказали?

— Да я сам только что об этом подумал. Но ты не волнуйся, твоё отсутствие он давно уже заметил. Четыре часа, всё-таки, прошло. И если не дал о себе знать до сих пор, то вряд ли сегодня появится вообще.

— Звучит логично. Еще один фильм? Хотя, вам, наверное, уже пора к Тиму?

— Ну, еще пока не звонили и не писали. Даже зубик сегодня его не беспокоит.

— Мне кажется, я вчера видела проклюнувшийся второй зубик у Тимки. Будет скоро улыбаться нам двумя зубиками, вместо одного, — тепло улыбнулась Майя, будто перед ее глазами прямо сейчас находился мой сын, которому она ровно так и улыбалась.

— Какой фильм посмотрим? — спросил я, отпивая горячий чай.

— А давайте «Мумию»? Но только первую часть. Она самая интересная. А еще в нем максимально круто показана моя первая любовь, — кокетливо повела она бровками.

— Брендан Фрейзер который?

— Не-а, — поморщилась она. — Он не в моем вкусе. Мне больше нравится тот хмурый тип в черной мантии, глава охранников Имхотепа. У него еще птица ручная. По-моему, это самый крутой персонаж из всего фильма.

— Ясно. Будем смотреть на главу охранников Имхотепа и иногда следить за сюжетом, — кивнул я понятливо.

— Да!

К концу фильма ерзающая на месте, возмущенно или удивленно вздыхающая, в страхе прикрывающая при виде мумии глаза и смеющаяся Майя внезапно уснула.

Три часа ночи. Учитывая, каким был богатым на события вечер, неудивительно, что после сытного и позднего ужина она не только расслабилась в моем обществе, но и уснула. Прижав кулачок к подбородку, она спала так крепко, что даже не реагировала на мой кашель и покряхтывания. Только ноги в меня уперла.

Отключил звук у телевизора, встал у дивана и аккуратно накрыл девушку вторым пледом, который она приносила для меня. Поправив на ее ногах ткань, выключил телевизор совсем и неслышно покинул квартиру, прикрыв за собой дверь. Несколько раз убедился, что ее никто не сможет открыть снаружи, и тихо удалился.

Глава 33

— Уральцева!

Как Зевс молнии, так Мирон Александрович метал моей фамилией из своего закрытого кабинета.

Понедельник — день тяжелый, но еще тяжелее он кажется под тяжестью вопля, с которым моя фамилия летит из плотно закрытой двери.

— Насыпь ему кофе и слабительное! — шикнула я Стёпе, пробегая мимо его барки с подносом с грязной посудой в кухню.

— А слабительное-то зачем? — спросил Стёпа, когда я вернулась из кухни.

— Чтобы для разнообразия кричал мою фамилию из другого кабинета.

Под сдержанный смешок друга прихватила чашечку горячего горького кофе и пошла с ней в кабинет Демони.