Влипла! или Смотри, не влюбись (СИ)

— О том, мам, — спокойно произнес Мирон. Кажется, я чувствовала, как тяжело ему давались эти слова. — Я не хотел втягивать тебя и отца в этот конфликт. И сейчас не хочу… Алина просто оставила Тимку одного в кроватке с бутылочкой смеси. Никого не предупредив, уехала в аэропорт и улетела. Мне позвонил Матвей, с шуткой, мол, похвалить заботливого мужа, который отправил жену на курорт, а я ничего не знал. Сразу после звонка поехал домой, Тимка был в квартире один, в кроватке, весь в дерьме и в своей рвоте. Видимо, пытался попить молока или… не знаю…

От услышанного из моих глаз брызнули слёзы. Как такое возможно? Она просто бросила сына?

В порыве неразборчивых чувств я взяла Тимку на руки и прижала к себе, словно хотела утешить и извиниться перед ним за поступок его матери.

— Ты оставила моего внука одного? — голосом, словно из самой преисподней спросила маман.

— Что бы с ним случилось?! — вспылила вдруг Алина. — Он всё равно тогда только лежал, спал, ел и орал, когда не делал всё остальное. Подумаешь, немного обосрался. Поесть я ему оставила…

Звонкая пощечина вынудила меня вздрогнуть.

— Мои адвокаты сотрут тебя в порошок, тварь, — отчетливо был слышен голос Екатерины Михайловны. — Я сейчас же звоню твоим родителям.

— Мам, не вмешивай пока в этот конфликт всех, — явно пытался усмирить свою маму Мирон. — Мы поступим следующим образом. Алина, у тебя два выхода из данной ситуации: первый — ты соглашаешься на развод, не претендуешь на сына, и мы больше не видимся; второй — с этой записью, на которой есть доказательства двух эпизодов оставления ребенка в опасности, и в обоих ты только что призналась, я иду в суд, а ты — в тюрьму.

— Никогда не хотела детей, — сказала вдруг Алина замогильным голосом.

— Зачем тогда…? — осёкся Мирон, сухой тон его дрогнул.

— Потому что любила тебя. Думала, и ты меня после рождения ребенка хоть сколько-нибудь полюбишь. Но все стало только хуже.

— Думаешь, я не любил тебя?

— Я этого никогда не чувствовала. Уважение — да, возможно. Но любовь… ты на неё просто оказался неспособен. А когда появился сын, то мне не осталось даже твоего уважения. Я стала как… молочная ферма для него. Ты не интересовался мной. Тебе было интересно только покормлен ли Тимур, поменяла ли я ему подгузник и всё. Ни мои проблемы, ни мои переживания и боли тебе интересны не были. Я стала фоном.

— Ты ошибаешься, — глухо выронил Мирон. — Ты была для меня важна. А любовь… Возможно, я любил тебя не так, как сейчас Майю, но тогда я давал тебе максимум того, что чувствовал.

— Ясно. Я возвращаюсь в Италию. Развод я тебе дам, на сына не претендую. И этот твид… — последовала короткая пауза. — … ненавижу его.

Глава 47

С уходом Алины разговоры в гостиной прекратились, едва за ней закрылась дверь.

Выждав некоторое время, но так и не услышав никаких разговоров, словно все остальные участники конфликта тоже ушли, я взяла Тимку на руки и вышла с ним из детской. Пришло время купания, да и с Тимки пора снять окровавленную у воротничка футболочку.

В гостиной всё так же сидели трое — мама и ее два сына. Стоило нам с Тимом выйти из комнаты, как три пары глаз сразу обратились к нам. Мирон был чернее тучи, маман находилась в какой-то прострации, словно вовсе не здесь находилась, один только Матвей смог натянуть на губы улыбку и подмигнуть нам.

В дверь позвонили. Первым отреагировал Матвей, который и пошёл открывать дверь.

— … Всё, в общем-то, в порядке… — несколько деловым тоном вещал Матвей, заводя в гостиную двух медиков. — … ребёнок упал с дивана, а молодая мама оказалась к этому не готова.

— Ясно, — сухо отвел доктор, который явно был не рад тому, что его выдернули по такому пустяку. Подойдя ко мне, поднял руки и поманил пальцами Тимку, глядя при этом на меня. — Могу я осмотреть вашего сына?

— Да, конечно, — растерялась я и повернула ему Тимку, чтобы было удобнее его осмотреть.

— Угу, — заключил доктор. — Ничего серьёзного я не вижу. Могу порекомендовать вам только ранозаживляющее, а вам, мамочка, успокоительное, — с явным подколом произнес доктор, записывая рецепт на маленьком листочке. — До свидания, — бросил он раздраженно, и тихо своему коллеге буркнул. — Эти молодые мамаши…

— Наверное, когда звонил, не нужно было вопить так, будто тут огнестрел? — виновато поморщился Матвей, проводив медиков.

— Я пойду Тимку купать, — сказала я, будто отпрашивалась у них у всех.

Мало ли, вдруг еще полиция приедет или МЧС?

— Я помогу тебе, Май, — будто «разморозился» Мирон и поднялся с кресла. Снимая пальто, ушёл в прихожую.

— Я отвезу тебя домой, мама. Идём, — подхватил Матвей под локоть Екатерину Михайловну и помог ей встать с дивана. — Давай сюда сумку.

— Подожди, Мотя, — едва слышно выговорила маман. Чтобы не пялиться, я решила не ждать Мирона и просто зайти в ванную комнату. В любом случае, он знает, где мы с Тимкой сейчас должны быть. — Майя, подожди, — окликнула меня Екатерина Михайловна.