Влюбись, если осмелишься!

Я не поняла, к чему он вспомнил греческую мифологию, но это сработало – отец опустил пистолет. Джейсон последовал его примеру. Священник продолжал держать Роя на прицеле.

Можно было вздохнуть с облегчением от маленькой победы, но в воздухе все еще чувствовалось напряжение. Я и сама была его частью, негодуя из-за поступка отца. Не берусь подсчитать, сколько ночей за последние полтора месяца я провела в страхе за свою жизнь. И он был этому виной.

– Рой, Стивен, оставьте нас ненадолго. – Отец первым нарушил повисшее молчание.

Телохранители поднялись на палубу. Священник убрал пистолет. Джейсон снова кивнул Селине, но я не дала себя увести.

– Папа… поверить не могу, что ты так поступил со мной.

– Я уже говорил: это послужит тебе уроком.

Равнодушный тон отца снова всколыхнул улегшееся было раздражение. Не выбирая слов, я выдала все, что думаю о его уроках. Упрекала в лицемерии и жестокости, кричала, что буду ненавидеть всю оставшуюся жизнь. Он меня не прерывал. На обещании со скандалом уйти из семьи фантазия внезапно иссякла, и я замолчала. В ответ на мою тираду была прочитана привычная лекция о положении в обществе и нравственности. Я закатила глаза, ожидая финальную часть поучений – об ответственности за поступки. Отец пошел дальше, вспомнив о псевдопомолвке:

– У тебя есть определенные обязательства перед Эриком, но ты даже их не можешь выполнить. И связываешься с…

От его пренебрежительного взгляда, брошенного на Сатира, я разозлилась окончательно:

– Мне не нужен Эрик – я просто держалась поближе к Спайку!

От признания стало легче, но лишь на мгновение – я снова озвучила мысль раньше, чем обдумала последствия. Бросив на Сатира осторожный взгляд, я поежилась: мрачное выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

– Спайк женат. – Между бровями отца залегла глубокая морщинка – знак, что он вот-вот рассвирепеет.

– А мне плевать! – Я ступила на шаткую почву, но отступать было поздно. – Брак – чушь. И я буду спать с кем захочу!

Последнее добавлять все же не следовало.

– Хватит! – Лицо отца исказилось от гнева. – С этой минуты ты снова под домашним арестом. Иди к машине!

– И как ты заставишь меня в нее сесть? – не унималась я. – Свяжешь? И Рой понесет меня на плече?

– Не смей со мной спорить.

– Ты мне не хозяин! – Я и не думала заканчивать препираться.

– Тейлор, закрой рот! – рявкнул Сатир, порядком уставший от моих криков.

Я обиженно замолчала.

– Это удается немногим. – В голосе отца прозвучало одобрение, но затем он снова нахмурился. – Но что бы ни говорила моя дочь, ваша связь продолжаться не будет.

– Я сейчас правильно понял, – продолжал Сатир, игнорируя комплимент, – что основная суть претензии в долбаной церемонии с кольцами?

Я надеялась, что отец возразит, но он кивнул:

– И в ней тоже.

– То есть, – Сатир скрестил руки на груди, – если я, к примеру, завтра отвезу ее в Вегас, вопрос можно считать закрытым?

Он кивнул в мою сторону, а я задохнулась от возмущения – ни тебе цветов, ни кольца от «Тиффани». Не так я представляла себе предложение.

– Я не ослышался? Ты хочешь жениться на моей дочери?

Серьезный тон отца меня испугал. Неужели он не понимает, что Сатир просто издевается в своей обычной манере?

– А меня здесь хоть кто-нибудь спросит? – возмущенно воскликнула я, всплеснув руками.

Предупреждающий взгляд Сатира я сознательно проигнорировала. Маниакальная страсть отца к вмешательству в чужую жизнь меня всегда раздражала, но сегодня она превысила все допустимые пределы.

– Я не собираюсь замуж!

Тщетная попытка. С таким же успехом можно кричать в вакууме – никто не услышит. Я растерянно огляделась в поисках союзника. За время, пока мы с отцом выясняли отношения, зрители успели утомиться: Селина массировала виски ладонями, а Священник достал из холодильника бутылку с пивом и медленно опустошал ее, опираясь о стойку. Лишь Джейсон, не поднимая пистолета, терпеливо ждал, не отходя от Сатира.

– Рой! – позвал отец.

Ступени снова заскрипели под весом телохранителя. Священник потянулся за пистолетом.

– Отведи ее в машину.

Это было в отцовском стиле – решать проблемы методом грубой силы, когда аргументы исчерпаны. Я принялась отбиваться, но за долгое время работы Рой успел изучить мои привычки и умело уворачивался от укусов. Вопреки ожиданиям Сатир даже не дернулся, чтобы мне помочь.

– Скотч принести? – с плохо скрываемым ехидством поинтересовался он, пока Рой тащил меня к лестнице.

Отец поднялся следом и перед тем, как сесть в машину, долго беседовал с Джейсоном. Парадокс: четверть часа назад они были готовы перестрелять друг друга, а теперь спокойно обсуждали дела. В конце разговора Джейсон протянул ему мой паспорт, официально сбыв с рук.

По дороге в отель мы не разговаривали, а по приезде я заперлась в ванной, где провела больше часа. Все это время отец ждал в гостиной.

– Рейс в Нью-Йорк завтра вечером, – сообщил он, а когда я попыталась возразить, жестом заставил замолчать. – Я улетаю один, а у тебя будет неделя, чтобы определиться: вернуться домой или уйти из семьи.

От удивления у меня даже приоткрылся рот. Он же не предлагает это всерьез?