Влюбись, если осмелишься!

– Знаю. Поэтому, когда русская взойдет на борт, я взорву яхту. Большой Кей будет зол, но, потеряв главных егерей, «Руно» приостановит охоты на некоторое время, чтобы укомплектоваться. И арабы останутся с нами.

Большой Кей, егеря, «Руно»… Анализировать не было времени, я успевала только запоминать.

– Криста, ты рискуешь головой.

– Мы три месяца убили на слежку и компромиссы. Пора действовать.

Я обхватила плечи ладонями, пытаясь унять дрожь. Как же я ненавидела эту крашеную стерву!

– А с ним что делать?

– Допроси, когда придет в себя. Я еду в порт.

Мне было жаль Стивена, но, выбирая профессию, он знал, на что шел. Тратить время на помощь ему я не стану. Я медленно отползла от подоконника и, прокравшись вдоль стены, свернула за угол. Логические загадки оставлю на потом, главное – успеть предупредить о взрыве. Бегом кинувшись вперед, я надеялась догнать Селину, но не смогла ее найти в пестром потоке людей. Придется ехать на яхту. Не рискнув снова сесть в трицикл, я поймала обычное такси.

По дороге меня не отпускала мысль, что я снова увижу Сатира. И заставляла нервничать. За неделю он не сделал ни одной попытки связаться со мной и, возможно, даже не знал, что я еще в Маниле. Главное – успеть. Я нервно кусала губы, пока мы ехали вдоль набережной, и запрещала себе думать о том, что могу опоздать. Нужно настроиться на позитивные мысли. Быть может, мне повезет, и я смогу даже опередить Селину.

Высмотрев знакомый силуэт мачты, я вздохнула с облегчением: яхта все еще стояла у причала. Целая и невредимая. Трясущимися руками сунув таксисту деньги, я кинулась к пирсу и, пробежав по нему, с разгона вскочила на трап. Ноги дрожали.

– Яхта сейчас взорвется! – выпалила я, скатываясь в камбуз.

Первым я увидела Сатира, и сердце тоскливо сжалось. Вопросительно вскинув бровь, он обернулся к лестнице. Судя по презрительному взгляду, Сатир по мне не скучал. Криво улыбнувшись, он явно собирался съязвить, но я уже не смотрела на него – на мой крик из каюты вышла Селина. Следом выглянул Джейсон.

– Тейлор? – в ее голосе слышалось искреннее удивление. – Что ты здесь…

– Надо уходить! – тараторила я. – Я случайно проследила за блондинкой… и услышала разговор… Она не верит, что вы отдадите им арабов. И взорвет яхту!

Не дослушав сбивчивых объяснений, Сатир изменился в лице и за локоть потащил меня обратно на палубу.

Джейсон подтолкнул к нам Селину:

– Уходите!

И кинулся обратно в каюту.

Оказавшись наверху, Сатир подхватил меня на руки и пронес по трапу.

– Почему она не выходит? – Я не сводила взгляда с лестницы, ожидая появления Селины.

– О ней позаботится Джейсон.

– Какого черта он там забыл? – Я вырывалась, и Сатир уступил. Едва ноги коснулись пирса, я кинулась к яхте: – Надо вернуться за Селиной!

Сатир упрямо тащил меня за собой. На палубе все еще никого не было.

– Отпусти! Или я…

Мой крик утонул в грохоте взрыва.

В реальности он не был похож на трюки в кино, когда все разносится в пыль и к небу поднимается стена огня и черного дыма. В воздух взметнулись столбы воды вперемешку с деревянными обломками. Взрывной волной нас отбросило к берегу. Падая, я до крови ободрала ноги, но даже не почувствовала боли, не сводя взгляда с яхты. Ее надводная часть медленно просела и стала заваливаться на бок вслед за накренившейся мачтой. Взгляду открылись пробоины в дне.

В ушах гудело. Я машинально протянула руку Сатиру, помогавшему мне подняться. Он попытался увести меня с пирса, но я не двигалась. Глаза застилали слезы. Я не успела спасти всех.

– Они не выбрались, – отрешенно прошептала я.

9

Дорога петляла, то ныряя в заросли деревьев вдоль узких обочин, то выводя на открытые участки с редкими кустарниками. Среди пальм мелькали яркие коттеджи в окружении лужаек с высокой травой. На серпантине Священник резко притормаживал, заставляя наш поцарапанный пикап со скрипом вписываться в поворот. Мопеды в кузове подскакивали с лязгающим стуком. Сатир сидел рядом со Священником и не переставая говорил по телефону, обсуждая восстановление пропавших при взрыве паспортов. Периодически он оборачивался ко мне, чтобы проверить, изменилось ли что-нибудь с момента, когда мы выехали из города. Прошло больше часа, но я по-прежнему сидела, обхватив колени ладонями и молча глядя в окно.

Перед глазами стояла картина, от которой в груди все сжималось: медленно переворачивающаяся яхта. Падая, она не задела пришвартованные рядом катера, поэтому никто не пострадал. Почти никто. Вокруг начали собираться встревоженные зрители, некоторые снимали происходящее на камеры телефонов. Сатиру еле удалось увести меня с пирса. Он успел это сделать до приезда полиции, но я упрямо рвалась в участок, чтобы дать показания.

– Что еще ты узнала? – настойчиво спрашивал Сатир.

Разговаривать со мной было бесполезно – я билась в истерике. Силой запихнув меня в подъехавший пикап, Сатир уселся рядом. Выйти я не успела – Священник нажал педаль газа. Я долго возмущалась, но потом затихла, понимая, что мои показания не вернут к жизни Селину и Джейсона.