Влюбись, если осмелишься!

Лежа на полу, я не могла видеть улицы, по которым мы проезжали, и ориентировалась по крышам отелей, иногда попадавшим в поле зрения. «Тропикана», «Эскалибур» и «Нью-Йорк» быстро остались позади, следом промелькнули «Космополитен», «Винн» и наконец «Стратосфера» – последний заметный отель на Стрипе, вид на который еще недавно открывался из окна номера. У башни мы свернули направо, углубляясь в северную часть города. Покружив по улицам с одинаковыми пальмами вдоль дорог, фургон остановился, так и не выехав на шоссе. Мысль о том, что мы не покинули город, вселила спокойствие – сбежать из пустыни было бы сложнее. А если мне повезет и попадутся бдительные соседи, то уже через четверть часа можно ожидать в гости настоящих полицейских.

Оказавшись на улице, я поняла, что рано радовалась – мы припарковались на окраине спального района. С одной стороны за высоким забором в ряд вытянулись одинаковые дешевые дома, с другой – светлым пятном белел расчищенный от строительного мусора пустырь. На внимание зрителей здесь можно не надеяться. Побег я тоже планировала зря; ему не способствовали ни решетки на окнах коттеджа, ни замки на двери комнаты, ни количество скотча, которым Криста щедро обмотала мои щиколотки и запястья. Видимо, я действительно много значила – слежка велась непрерывно, и без присмотра я оставалась лишь в туалете с маленьким окном. Взаперти меня продержали два с половиной дня, а под вечер третьего снова погрузили в фургон. Дорогу я не запомнила – на голову предусмотрительно натянули мешок. Его ткань была настолько плотной, что я задыхалась от нехватки кислорода. Не придумав ничего лучшего, я улеглась на пол и развернула лицо в сторону двери – в щель поступал хоть какой-то воздух. Часто дыша, я рывками втягивала его в себя. По лицу струился пот, ткань платья прилипла к спине. О собственном запахе я старалась не думать. Когда фургон остановился, я была вне себя от счастья.

– Пошевеливайся, принцесса. – Криста рывком вытащила меня на улицу. – Твой выход.

Из-за мешка я не могла рассмотреть дом, к которому мы подъехали, только его светлые очертания и бетонную дорожку под ногами. Внутри здания мы остановились перед дверью, от которой я видела лишь стоптанное основание порога. За ней слышались голоса, но я не разбирала слов. Поправив сползший мешок, Криста снова взяла меня под локоть.

– Вот наш основной аргумент, господа. – Она толкнула меня вперед.

Голоса стихли. Споткнувшись, я замерла, удерживая равновесие, и получила несильный, но болезненный удар в щиколотку. Пришлось опуститься на колени. С головы сорвали мешок, и я зажмурилась от яркого света. Я уже знала, кого увижу, когда открою глаза, поэтому оттягивала момент, наклонив лицо к полу. Отец будет взбешен. Особенно если узнает, зачем я приехала в Вегас.

– Условия те же, – нахально продолжала Криста. – Вы отказываетесь от сделки, и девчонка не пострадает.

– Сучка, – сквозь зубы выругался Сатир.

Набравшись смелости, я медленно подняла голову и первым увидела отца, который смотрел сквозь меня. Он не выглядел разозленным, но я чувствовала его раздражение. Обеспокоенный Рой не сводил с него пристального взгляда, ожидая приказа. Ладонь Стивена легла на кобуру, но доставать оружие он не спешил. Джейсон последовал его примеру, касаясь одной рукой пистолета, а второй удерживая взбешенного Сатира за плечо и не давая сделать опрометчивого шага. «Следопыты» были за моей спиной, но обернуться я не рискнула.

– Если с ее головы упадет хоть один волос… – угрожающе начал Сатир.

– Смотри-ка, – усмехнулась Криста. – Оказывается, мы сначала сделали ставку не на ту женщину. Но неудачник Лесли упустил обеих.

– Сауды ваши. – На лице отца не дрогнул ни один мускул, и голос был спокоен, но я знала, как сильно он разозлен.

Мое любопытство подставило под удар его интересы, и, если он это выяснит, домашний арест покажется отдыхом на курорте. Но сильнее меня волновала не собственная свобода, а жизнь Сатира, – если отец поймет, что он знал о моем приезде в Вегас и ничего ему не сказал, не поможет ни один скандал с желтой прессой.

– Не то что бы я тебе не верил, Марк, – ехидно заметил кто-то за моей спиной. – Но гарантии нужны всегда.

Отца редко удается унизить, но благодаря мне «следопыты» сделали это дважды. Он такого не прощает.

– Прости… – Я смотрела на него, но адресовала мольбу Сатиру.

11

– Ты закончила? – Криста забрала пустую тарелку и снова обмотала мои запястья скотчем.

Руки быстро занемели, а спина затекла от постоянного сидения в неудобной позе. После согласия отца на условия «следопытов», я не думала, что опять окажусь в успевшем надоесть коттедже, но меня увезли, пообещав вернуть после оформления сделки с арабами.

– Ты пожалеешь, – хмуро пообещала я, когда Криста уселась в кресло напротив.

На ее лице появилась усмешка.

– Я слышу это так часто, что сбилась со счета, поэтому побереги пафосные речи для прессы и адвокатов.