Влюбись в меня себе назло (СИ)

- Это всё из-за тебя! - набросился он на меня с гневом, будто стал не в себе или превратился в другого человека. - Ты кокетничала с Донцовым! А она, как оказалось, страдала!.. Я же, дурак, не понимал! Не хотел замечать! А мог бы поддержать... И вот до чего дошло! Заринка сама себя захотела убить: её сердце не выдержало от ревности! А я думал, придуривается... Это из-за твоего нежелания отпустить бывшего она пыталась покончить с собой! - В голосе парня послышались ненависть и презрение.

Потом резко повернулся к полицейскому и спросил, где сейчас Заринка, услышав, что её увезли в хирургическое отделение, попросил подвезти его туда на служебной машине. Получив добро, направился с другим полицейским к выходу. Больше даже не взглянул на меня.

С трудом выйдя из шока, я крикнула ему вслед:

- Алёша, я тут ни при чём! Я не убивала!.. Я не ударяла её ножом! Это не я!

Он на миг приостановился и, обернувшись, жёстко проговорил:

- Знаю! Не убивала! Но ты вынудила её ревновать!..

И ушёл, оставив меня, растерянную и оскорблённую, с Никитой в полиции разбираться дальше.

Глава XXVII

Никиту тоже отпустили, вернее вытурили взашей после краткого допроса, где утром был, с кем общался. Меня же, сказали, не отпустят, пока всё не прояснится. Брату пришлось уйти, поскольку мы оба свои смартфоны оставили в Доме культуры, а без них папу Диму и маму невозможно было оповестить. Мне разрешили по обычному телефону сделать всего один звонок. Я позвонила домой, но никто не взял трубку. Наверное, мама в последний момент передумала отдыхать дома и пошла на площадь с няшками.

- Я скоро вернусь с отцом! - пообещал мне Никита перед уходом. - Енечка, держись и верь, что мы скоро заберём тебя отсюда. Просто какой-то бред! И это происходит в моём родном городе!

Оставшись наедине со следователем, я, можно сказать, прямиком попала в ад. Солнечный день, начавшийся так радостно, вылился в великий кошмар. Я была расстроена несправедливыми упрёками Крылосова, сердце моё плакало и изнывало, а на меня, униженную и брошенную, сыпались обвиняющие во всех немыслимых грехах вопросы и неверные ужасающие выводы.

- Ты её зарезала? Сознайся! - нажимал на меня полицейский. - Я вижу по твоему виду - это ты! Даже твой парень признал твою вину!

- Нет, не я! - крикнула в отчаянии. - Брат же сказал вам, что я находилась с утра вместе с ним и Крылосовым.

Сидевший за столом напротив меня следователь издевательски захохотал:

- Сказала тоже - брат! Я что тебе лошара, наивный и простодушный, чтобы обманывать меня! Вы с ним как день и ночь, ты русская, он - явный кавказец. И у вас фамилии разные. Что ты мне голову морочишь?!

- Никита - мой сводный брат, его отец - мой отчим, - постаралась как можно спокойнее объяснить. - Да, в нём есть кавказская кровь, но очень маленький процент, он русский, как и я.

Следователь что-то понабирал на стоящем перед ним компьютере секунд тридцать, потом снова злобно уставился на меня.

- А где ты выбросила нож? - последовал от него новый вопрос. - Мы всё равно обыщем всё вокруг дома и найдём. В какое время ты отлучилась с площади в квартиру Калашниковых? Отвечай, тварь поганая!

- Я даже не знаю, где Заринка живёт! - обиженная его оскорблением, возразила я раздражённо.

Произнесла её имя - и внутри похолодело. Неужели Калашниковой уже нет в живых, о мрак!

- Скажите, она ещё жива? - нерешительно спросила и в ожидании ответа затаила дыхание.

- Вот ты и выдала себя! - обрадовался следователь. - Тебя совесть ест, и ты измучилась от неизвестности - умерла тобой зарезанная девушка или нет? Не скажу, пусть съест тебя чувство неизвестности с потрохами! Помучайся над тем, какой срок тебе грозит, по какой статье пойдёшь: или за убийство, или за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью? Думаешь, хитрожопая, за малостью лет вывернешься? Мою сестрёнку вот такая же скромница-малолетка из ревности порешила!.. Не надейся, я прижучу тебя, не отвертишься, сука! А ну, признавайся!

И снова уже в который раз я твердила, что не была в квартире у Заринки ни сегодня утром, ни в какой-либо другой день, что не было у меня ножа и я никого не ударяла им, что в моей душе не было большой ненависти к этой девушке.

- Вы были соперницами, не так ли? - стукнув со всей силой ладонью о стол, взревел дурным голосом служитель закона. Лицо его перекосилось от гнева. - Она у тебя отняла парня или ты у неё? Это из-за сына Крылосова ты её саданула ножом? А ну, говори!

Мне стало казаться, что схожу с ума или разговариваю с умалишённым. Что бы я ни ответила, поворачивалось против меня. Следователь задавал вопросы и яростно сердился, когда не слышал ожидаемых им ответов. Это было как в дурном сне, но с ощущением, что всё происходит наяву. Стопроцентно знаешь: проснёшься - и всё останется по-прежнему страшным и гадким.