Влюбить за 90 секунд (СИ)

— Здесь недалеко… Тоже в центре.

Я предпочел больше не задавать вопросов. Никогда не видел друга таким серьезным и… очень-очень странным.

Мы свернули в большую арку. Наши черные тени скользили вслед за нами по обшарпанным молочным стенам.

Внезапно Ярик на ходу стал негромко скандировать строчки из старой песни Дельфина:

— Это больше, чем мое сердце.

Это страшнее прыжка с крыши.

Это громче вопля бешенного…

— Ты с ума сошел? — покосился я на друга. — Точно сегодня не пил?

— Погоди, я настраиваюсь! — серьезно отозвался Ярик, продолжая бубнить под нос известные стихи. Мы миновали еще пару мрачных темных арок. В какой-то момент от нечего делать я присоединился к Ярославу:

— Ты можешь с ней расцвести и засохнуть,

Она сожрет тебя как цветок тля,

Но все равно лучше уж так сдохнуть,

Чем никого никогда не любя.

И чуть громче и бодрее, теми же ломаными голосами:

— Па-па-па-па… Па-па-па…

В какой-то момент Ярик, напевая, даже подпрыгнул, пытаясь достать до верхушки одинокого мигающего фонаря. А затем встал как вкопанный напротив одного из домов.

— Она живет на втором этаже, — проговорил Ярик. — Окно ее спальни выходит во двор…

— Ты про кого? — не понимал я. Тут же попытался вспомнить имя последней подружки Ярослава.

Окно второго этажа располагалось довольно-таки высоко. Рядом находилась железная пожарная лестница. Ярик подпрыгнул на месте и ухватился за нее руками.

— Какого… ты делаешь? — спросил я, глядя, как Ярик пытается подтянуться и закинуть ногу.

— Выполняю свои обязательства! — пропыхтел Елизаров. — Хочу пригласить Ксюшу Цареву на свидание.

Ого!

— Может, тебе помочь?

— Нет-нет, руки все помнят! — Ярик, наконец, забрался на лестницу. — Я с девятого класса так к Ксюшке лазил!

— Я думал, ты был влюблен в ее старшую сестру, — озадаченно проговорил я.

— Это я тебе так сказал, для конспирации! — проговорил Ярослав. Он нерешительно поглядывал на меня сверху вниз. — Но ведь теперь ты знаешь, каким я раньше был… На самом деле так и взбирался, цепляясь железными брекетами за лестницу.

Ярослав нервно засмеялся. Было видно, что ему не по себе.

— Ты уверен, что тебе это надо? — все-таки спросил я.

Ярик перестал подниматься по лестнице и проговорил:

— Понимаешь, я только об этом и думал… К тому же, назад пути уже нет.

— Это еще почему?

Ярослав молча принялся подниматься дальше. Добравшись до окна на втором этаже, в котором уже не горел свет, Ярик вытянул руку в сторону и осторожно побарабанил двумя пальцами по стеклу. Я стоял на месте, задрав голову. Спустя некоторое время окно бесшумно открылось, и из него выглянула растерянная Ксюша Царева. Ее я видел лишь однажды, в баре… По тому, как на эту девушку реагировал Ярик, несложно было догадаться, что между этими двумя раньше было что-то серьезное.

— Елизаров? — ахнула Ксюша. — Что ты тут делаешь?

Девушка глянула вниз и, конечно, увидела меня.

— Это ты, чудик? — зашипела она в сумерках.

— Чудик? — переспросил я. — Да, наверное. Это я!

— А я — Ксюша!

— Очень приятно…

— Но что случилось? — паниковала девушка.

— Да, ничего не случилось, — смутился Ярослав. — Господи, Царева, ну, замолчи, пожалуйста, на минутку!

Ксюша хотела возмутиться, но тут Елизаров, держась одной рукой за железную перекладину, свободной рукой начал расстегивать белую рубашку.

— Чудо заморское, ты че делаешь? — вновь ахнула Царева. — Это что еще за стриптиз?

— Ш-ш! — шикнул на нее Ярослав. — В общем, сейчас тут заклеено, но там… там, в общем…

— Там, в общем, твой портрет! — договорил я снизу то, что не решился сообщить Ярик. — Елизаров, ты совсем псих? Еще меня сумасшедшим называл…

— Мой портрет? Что это означает? Вы — оба психи! — Казалось, Царева паниковала. Она снова выглянула на улицу и посмотрела на меня таким сердитым взглядом, будто это я лично сделал Елизарову такую татуировку. — Яр, да прекрати ты раздеваться! Залезай сюда! Все нормально расскажешь…

Девушка воровато оглянулась, а затем протянула руки к Ярику. Помогла забраться ему на подоконник. Судя по тому, как ловко они все это проделали, друг, действительно, не раз подобным образом пробирался в окно к Царевой. Вычищенные черные туфли мелькнули над моей головой.

— Пара-тройка недель на заживление, — услышал я сверху негромкий сбивчивый голос Ярика. — Но получилось очень похоже…

— Но зачем?..

— Понимаешь…

Ярик замолчал. Теперь в ночной звенящей тишине слышался только стрекот кузнечиков. Елизаров с Царевой уже вдвоем выглянули из окна и склонив головы, уставились на меня.

— Ухожу-ухожу, — усмехнулся я. — Но ты, Яр, вообще, конечно, ненормальный!

Я развернулся и медленно побрел прочь со двора.

— Димон? — раздалось за спиной.

— А? — развернулся я. Ярослав стоял в оконном проеме рядом с Ксюшей Царевой, которая по-турецки сидела на широком подоконнике. — Я выполнил наш уговор. Может, ты хотя бы простишь мне мороженое?

— С чего бы это? — рассмеялся я. И уже в который раз напомнил, подняв указательный палец в воздух: — Елизаров! Кленовое! С грецким орехом!

— Иди уже! — поморщившись, махнул рукой Ярик.