Влюбиться в лучшего друга

— Мы с Мерседес знаем друг друга уже десяток лет. Мы часто путешествовали вместе и… — он взглянул ей в глаза и поднял руку, чтобы убрать прядь волос с ее лица, — … стали близкими друзьями за последние пять лет.

От такого нежного жеста Мерседес чуть было не растаяла. Боже! И почему она никогда раньше не замечала у него такого нежного взгляда? И тут же спохватилась. И правда, что это она? Ведь им надо притворяться перед камерами.

Джаред погладил рукой ее щеку. И повернулся к журналистам.

— А Брэдфорда она знает всего лишь десять месяцев. Он бросил ее. А теперь бесится.

И с этими словами Джаред распахнул дверцу своей машины, посадил Мерседес, обошел капот, сел в автомобиль сам и выехал со стоянки.

Волнение Джареда нарастало с каждой новой милей. Он никогда не приезжал в домик, который оставил ему его дед. И теперь эта поездка стала для него каким-то священнодействием.

Мерседес сидела рядом с ним, на переднем сиденье. За последние два часа она не сказала и слова, но он чувствовал в ней напряжение. Постепенно езда успокоила ее, ветерок, залетающий в окошко, ерошил волнистые волосы, освежал лицо.

Наконец она повернула голову в его сторону и спросила:

— Ты давно звонил своему отцу?

Ее вопрос удивил Джареда. Он стрельнул в нее взглядом.

— Да.

— Не все же такие, как мой отец или Крейг. Возможно, твой отец скучает по тебе.

— Если так, он должен был бы поднимать трубку.

— Если он такой же упрямец, как ты, то не будет этого делать.

Он неловко поерзал в кресле.

— Мерседес, с чего ты вдруг затронула эту тему?

— После разговора с твоим братом Нейтом на свадьбе я стала за тебя волноваться. Он утверждает, что отцу одиноко и он скучает по тебе.

— Ну, у них там Нейт и Итан, плюс их семьи. Это отец перестал со мной общаться, а не наоборот.

— Джаред, мой отец дал мне лишь одно — имя. По названию, его любимой машины, — сарказм в голосе не скрыл ее душевную боль. — Твой же не бросил вас после смерти матери. Вы его семья. Когда он путешествовал, то брал вас с собой. Он не сдал тебя в приют, не оставлял няням. Он каждый день присылал к школе машину, чтобы забирать тебя. Он хотел, чтобы вы все были рядом с ним. А уж это что-то да значит!

Что же касается отца Мерседес, то у него все было как раз наоборот. Спенсеру не нужны были его дети. Он думал лишь о выгоде. Джаред это прекрасно знал, и у него все сжалось внутри от жалости к девушке, что сидела рядом с ним. Она не знала, что такое отцовская любовь. А знал ли ее Джаред?

— Это значит, — процедил он, — что мой отец просто хотел, чтобы его сыновья-вассалы выполняли его требования. И чтобы его секретарь выполнял еще и обязанности няньки. С тех пор как умерла моя мать, а мне было тогда всего семь лет, отец взял заботу о семье в свои руки. А рука у него всегда была железная. Главное для него было держать нас всех железной рукой.

Она повернулась к нему.

— Полагаю, что, как наиболее непослушный младший сын, ты чувствовал на себе его железную руку чаще, чем твои братья. Они-то всегда шли рядом с ним, насколько я знаю. Но, Джаред, я видел, с какой радостью ты общался с Нейтом и Итаном на свадьбе. Тебе надо попытаться наладить отношения с отцом, чтобы не чувствовать за собой тяжкий груз вины.

— Я подумаю над этим, — холодно сказал он. Как же! Не будет он этого делать, горько усмехнулась про себя Мерседес.

— А вдруг он гордится тобой? — с надеждой предположила она. — У тебя отличный гостиничный бизнес, целая сеть. Ты вполне успешно ведешь дела.

— Это все с твоей легкой подачи. А отец не видит в этом моей заслуги. Считает меня неудачником.

— А вдруг ты ошибаешься?

Джаред не ответил. Разговор сам собой погас. Он знал, что это Мерседес ошибается. И переубеждать ее не было смысла.

Пусть она злится на то, что он заставил ее уехать с ним из города. Все равно Джаред был уверен в правильности своего решения. Ей нужен был отдых. Он это знал и без консультации доктора Эванс. Защищая Мерседес и ее ребенка, он готов был на все.

Джаред свернул куда-то, и темнота поглотила автомобиль. Лунный свет едва проникал сквозь густые ветви деревьев. Вскоре фары автомобиля осветили небольшой деревенский домик. Они остановились на подъездной аллее. Мерседес выпрямилась и посмотрела перед собой.

— Не знала, что у тебя есть домик.

— Ну, ты многого обо мне не знаешь, — с этими словами Джаред заглушил мотор, вышел и забрал их багаж.

Мерседес облегченно вздохнула. Где-то в глубине ей очень льстило, что о ней заботится мужчина, да еще как заботится!

Она огляделась кругом. Лес, деревья, кусты.

— Кажется, ты здесь совершенно один.

— Совершенно, — кивнул Джаред.

Тут она заметила за домиком что-то посверкивающее в лунном свете. Вода.

— Это озеро?

— Да.

Домик стоял на берегу озера, находясь от него в сотне ярдов. Лунные лучи серебрили его гладкую поверхность.

— Оно довольно большое. Два или три часа требуется на то, чтобы его обойти по периметру.

С этими словами Джаред открыл дверь в домик и пригласил туда Мерседес. Против ее ожидания внутри оказалось довольно уютно, хотя и по-спартански просто.