Влюбиться в мужа заново

Он видел, что Надя держится из последних сил. Видел, как она отирает злые слёзы, но продолжает говорить. Те колючие слова, которые и были единственной правдой, способной на существование.

– А ты даже не задумывался об этом. Просто схватился за эту возможность и пошёл искать себе идеальную бабу. К которой можно уйти, насрав на детей, на семнадцать лет брака, на уважение к женщине, от которой ты ничего плохого не видел. Ты просто на всё положил! Тебе стало на всё плевать!

Она выкрикивала эти слова, на них косились пассажиры аэропорта, а Дима стоял и слушал и понимал, что ему нечего ей противопоставить.

– Надя…

– Да что, Надя? Что – Шарапов?? Что ты можешь мне ещё сказать и чем оправдаться? Ах, тебя не слышали, не понимали, не видели твоих страданий! Так ты приди и скажи мне – я ухожу. Ты мне не нужна. Я не хочу больше так жить. Приди и скажи, мать твою!! А потом уже иди и ищи себе другую!

– А ты бы меня отпустила?

Дима не знал, какой чёрт дёрнул его это спросить. Наверное, если бы знал, что Наде действительно всё равно, он бы просто не произнёс этого вопроса. Но сейчас видел – она сделала всё, чтобы его удержать… Или же нет? Или это было наказанием? Чёрт бы всё побрал, он запутался во всём, что сейчас творилось.

– А ты не баран на верёвке, чтобы я тебя отпускала или удерживала.

Надя вдруг поникла. Словно стала меньше и призрачнее. Всё ещё держала в руках парик и очки, только теперь он уже не смотрел на них во все глаза, не надеялся на то, что они исчезнут, как улики самого большого преступления, которое он мог совершить по отношению к своей семье.

– Что теперь у нас будет? – выдавил Дима из себя, не понимая, что именно чувствует. Досаду? Злость? Опустошение? Или всё вместе?

– Ничего не будет, Шарапов. Девочкам всё расскажем, когда возможность будет подходящая. И всё.

Она шагнула к нему, скрадывая то небольшое расстояние, что их разделяло, после чего бросила очки и парик Диме под ноги.

– И всё. Вот и всё, что я могу тебе предложить.

После чего быстро развернулась и зашагала к выходу из аэропорта, чеканя каждый шаг. А Дима остался. Просто не находил в себе сил на то, чтобы броситься следом за женой. И когда Надя исчезла из его поля зрения, перевёл невидящий взгляд на то, что валялось у него под ногами.

«И всё», – звучал в его ушах голос жены, и он был с этими словами категорически согласен.

И всё…

***

Я выбежала из здания аэропорта с каким-то ужасающим чувством, поселившимся внутри. Пустившим свои корни так глубоко, что его было уже не вырвать. Но в тот момент, когда я садилась рядом с Петровой и истерично командовала ей: «Бежим!», ещё не понимала, насколько это ощущение всеобъемлюще и цепко.

Майя молчала. Просто вырулила с парковки на шоссе, уставилась на дорогу и на этом… всё. И я была ей за это благодарна, хотя изнутри меня разрывало на части желание кричать во всю силу лёгких.

Всё, что сказала Диме – было малой частью от того, что чувствовала на самом деле. Но я знала – меня не хватит на большее. Я просто не смогу ему обозначить всего, что чувствую. И что чувствовала с того самого момента, когда узнала о его чёртовой анкете. Да и нужно ли это было в принципе? Сейчас я этого не понимала. Просто впивалась в равнодушный пластик ручки на дверце Петровского Опеля и не понимала. Ровным счётом ничего. Знала лишь, что ощущаю кое-что ещё. Мысли Элен. Несуществующей, выдуманной мною Элен, в которую так быстро поверил мой муж. Мне было её жаль… Жаль её чувств, стремлений и желаний. Я осознавала, что она и была мною, а я – ею, но сейчас, когда уставилась в окно, за которым пробегал однообразный пейзаж, не могла избавиться от мысли, что Элен реальна. Словно она была какой-то частью меня, и вот теперь должна была исчезнуть. И я сама являлась той, кто её предал.

Господи, какая же глупость! Похоже, у меня появилась острая потребность сходить к психологу. А лучше сразу к психиатру.

– Ну? – наконец нарушила тишину Майя, когда мы уже подъехали к моему дому.

– Не могу сейчас об этом, – выдавила я из себя.

– Понятно. Значит, не трогаю вообще.

Петрова припарковалась возле моего подъезда и я пулей выскочила из машины, бросив напоследок короткое «созвонимся». Хотя, напрочь не могла представить, что в ближайшее время буду способна не только выйти на контакт с подругой, но и поделиться с нею самым сокровенным. А ведь Майе наверняка интересны обстоятельства нашей с мужем беседы, и она, чёрт бы всё побрал, имеет права их знать.

– Понял, – коротко кивнула Петрова, и это было последним, что я услышала прежде чем помчаться к двери в подъезд.

Я не знала, что меня ждёт дальше. Вообще не представляла. Была расфокусирована настолько, что все жизненные ориентиры, направленные на моё будущее, летели в тартарары. Но всё же у меня имелся тот вопрос, который был важнее всех остальных, и на который я просто обязана была обратить своё внимание в первую очередь.

Девочки.