Влюбленная, обреченная, заговоренная

– Пф-ф! Я просто волнуюсь, – небрежный голос Филлипа принял серьезный тон, и Бафомет озадаченно нахмурился. Образовались десятки морщин, и его лицо стало напоминать скомканный мешок.

– Волнуешься? Ты и волнуешься? Ха!

– Сейчас сам услышишь. Лорд Баал созывает Круг.

– Звучит как что-то… подпольное.

– По сути, мы и правда в подполье.

– Филлип, я серьезно.

Бафомет быстро постучал копытами, выбивая адскую грязь из трещин в подковах. В мерзких тоннелях на нее никто не обращал внимания, но зал князя ада был в высшей степени достоин этой высокой должности. Эпичный, величественный, впечатляющий, он сверкал чистотой. Один только холл уже поражал воображение бесконечным множеством колонн и туманным потолком мучений, смерти, пыли и микропластика. Четыре самые разрушительные силы в жизни человека.

Монструозные цепи из блестящего металла громко застонали и открыли двойные двери в княжеский зал. Действительно, высшие члены совета уже собрались на скамейках слева и справа и теперь бросали суровые взгляды на Филлипа и Бафомета. К ним повернулось шестьдесят шесть голов – хотя не у всех существ здесь имелась голова. У некоторых ее в принципе никогда не было, другие в давних битвах потеряли не только головы, но и другие части тела. Предводители шестидесяти шести легионов не только через многое прошли, но и представляли все народы ада. Разнообразие было очень важно для Бальтазара при выборе лидеров.

В тронном зале тоже доминировали колонны, однако он напоминал огромный купол. Выглядело это так, как человек, скорее всего, представлял себе райский собор, только в черном цвете, со слабо мерцающим красным светом и весь в нечестивых символах вместо мраморных завитков. На потолке, между многочисленными полукруглыми окнами, находилось тринадцать впечатляющих картин со страданиями, мучениями и обличающими страшными сказками, которые преследовали людей. В гигантской потолочной росписи соединились все смертные грехи. В качестве бонуса сюда добавили еще шесть, которые зародились после изобретения автомобилей, принтеров, ниток (которые рвались при попытке вставить их в иголку) и дополнялись благодаря социальным сетям.

Адское пламя светилось сквозь окна и бросало красный свет в обычно довольно нейтрально освещенный зал. В конце зала, там, где ожидаешь увидеть алтарь, перед круглым столом совета стоял трон. Однако на помпезном кресле из гранита, кожи и рубинов никто не сидел, и мгновение Бафомет растерянно оглядывался. Его глаза медленно привыкали к темноте, и Баала в человеческом обличье он заметил только тогда, когда тот появился прямо перед ним.

– Вы опоздали. – Впрочем, Бальтазар воздержался от сердитого тона, лишь указал на место справа от себя, и оба демона поспешно сели. Нечестивое заседание круглого стола началось с раската грома.

Любой, кто надеялся на захватывающую дискуссию на совете с участием шестидесяти шести ведущих сатан, двух протокольных бесов и одного архидемона, был бы горько разочарован. Потому что на протяжении уже нескольких тысячелетий прием демонов в госслужащие творил чудеса. Протоколы, законы, скучные пункты повестки дня – все протекало по правилам и с почти немецким совершенством. Позавидовала бы любая ратуша.

Бальтазар был верховным князем Восточного ада, легионы подчинялись ему, не задавая никаких вопросов – по крайней мере, большую часть времени. Ибо, судя по всему, нашлись отступники и в аду, и на земле. Чтобы выследить их, Бальтазару необходимо было получить только одно: преждевременный годовой финансовый отчет с текущими балансами и точной разбивкой использованного бюджета. Реакцией на этот приказ стали кивки головами, на мрачных лицах которых четко отражалась паника. С таким же успехом он мог бы потребовать мира во всем мире. Однако суть заключалась не в том, чтобы они предоставили ему все необходимые документы – настоящей целью Бальтазара была связанная с этим процедура.

– Я заметил некоторые несоответствия. Поскольку мне хотелось бы запланировать больший бюджет на нашу онлайн-деятельность, причем как можно скорее, прошу вас предоставить необходимые документы к концу января. Многие изменения на Земле заставляют нас приспосабливаться. – Бальтазар говорил деловито и спокойно, как и подобает руководителю, если не обращать внимания на эхо его глубокого голоса, которое усиливалось куполом.

– О нет, день и так был дерьмовый, – послышалось нытье с одного из рядов, и среди предводителей начались перешептывания.

– Я только подал заявление на отпуск.

– Я с двадцать второго числа буду с женой и детьми на Гавайях, и что с этим делать?

– Это из-за запрета на петарды в новогоднюю ночь? Если к концу года они уже смогут изгнать нас с земли, то что насчет смен?

– Мы уже пятьсот лет не делали годовой баланс…

– Ты работаешь в нижнем аду, там же время течет совсем иначе.

– Это все? Мне надо в туалет!

– Нам что, придется работать на Рождество?

– А ты его празднуешь?

– Что, нет! Нет-нет-нет! Я-я… э-это… м-моя, моя сестра…

У Бальтазара загорелись глаза. Он один раз провел рукой по лицу, а потом медленно встал.