Влюбленные

На протяжении всех четырехсот восьмидесяти с лишним дней, прошедших с того момента, когда Джереми швырнул останки Дарлен в вольер к голодным питбулям, он ждал подходящего момента, чтобы ликвидировать Амелию и вернуть себе детей. Похитить Гранта и Хантера, пока его жена оставалась основным свидетелем обвинения в процессе над Уиллардом Стронгом, было бы сущим безумием. В конце концов, именно ее показания должны были отправить беднягу в камеру смертников, и Джереми не собирался этому мешать. Он не переставал думать о том, как лучше избавиться от Амелии, и даже разработал несколько сценариев, которые, к сожалению, требовали подходящего стечения обстоятельств. Поначалу он даже обдумывал варианты, которые позволили бы ему нейтрализовать Амелию, не убивая ее. Убивать бывшую жену ему не хотелось потому что… просто не хотелось. Но ничего путного ему в голову так и не пришло. Немного поразмыслив, Джереми решил, что слабость и мягкотелость могут повредить только ему самому. С тех пор он перестал искать бескровные варианты и сосредоточился на плане, который помог бы ему избавиться от Амелии раз и навсегда.

В конце концов, если мать навсегда уйдет со сцены и не сможет ему мешать, вернуть детей будет куда проще. Нужно действовать решительно, отбросив сантименты и размышления о том, насколько это будет справедливо или не справедливо.

Джереми прекрасно знал, что, чрезмерно увлекшись планированием, можно запросто упустить удобный случай, который иногда предоставляет естественный ход событий. Когда удача сама идет в руки, нельзя отворачиваться. Нужно хватать свой шанс, пока есть такая возможность, иначе в дальнейшем ситуация может обернуться так, что не помогут самые изощренные замыслы.

Вот почему, едва увидев мелькнувший на стоянке знакомый красный дождевик с дурацкими желто-белыми цветами, Джереми отставил в сторону свой кофе, нашарил в ящике с инструментами увесистый молоток и сунул за пояс джинсов. Через минуту он был уже на причале. Джереми знал, что в такой ливень любой человек, который со всех ног бежит к ближайшему укрытию, ни у кого не вызовет подозрений. Но обстоятельства сложились еще лучше, чем он мог вообразить, — ему навстречу вообще никто не попался, поэтому парковки позади бара Джереми достиг никем не замеченный.

Присев в тени за мусорным контейнером, он стал ждать, пока она выйдет из универсального магазина и пройдет мимо него. Прошло всего несколько минут, и знакомый дождевик снова мелькнул в дверях универмага, но — проклятье! — она была не одна. Рядом с ней шел высокий, широкоплечий мужчина, которого Джереми уже видел вчера: днем он играл на пляже с его детьми, а вечером сидел с Амелией на веранде ее коттеджа.

Пряча лица от дождя и огибая лужи, оба быстро прошли к ее машине. Мужчина что-то сказал, и Амелия — теперь Джереми уже не сомневался, что это именно она, — рассмеялась и, открыв переднюю дверцу со стороны пассажира, бросила на сиденье сумочку. Мужчина открыл заднюю дверцу и сгрузил в салон несколько пакетов с покупками, после чего они коротко попрощались. Через минуту мужчина вернулся в универмаг, а Амелия стала обходить машину сзади, чтобы сесть за руль, но на половине пути обронила ключ зажигания и наклонилась, чтобы его поднять.

Джереми понял, что лучшего момента у него не будет. Выскакивая из-за мусорного бака, он не думал ни о ее глазах, ни о губах, ни о ее великолепном теле, которое ему так нравилось обнимать. Он не думал ни о ее милой улыбке, ни о ее музыкальном смехе и очаровательных морщинках, которые появлялись на лбу Амелии, когда она о чем-то задумывалась. Сейчас она была для него просто целью, ничем не отличаясь от тех совершенно чужих мужчин и женщин, которых он брал на мушку Ираке и в Афганистане, чтобы с расстояния в несколько сот ярдов вогнать им в лоб пулю.

Цель должна быть уничтожена.

Амелия должна умереть.

Он услышал негромкий хруст, почувствовал, как подалась под ударом кость. Сама она, скорее всего, так и не успела ничего заметить или почувствовать. Мгновение спустя она уже лежала вниз лицом на мокром асфальте, где ее кровь смешивалась с дождевой водой.

Не тратя времени даром, Джереми схватил ее за лодыжку и, оттащив за мусорный контейнер, поправил на голове пластиковый капюшон. А еще через минуту он уже снова был в рулевой рубке своего катера. Дело было сделано. Все оказалось куда проще, чем он думал. Да и управился он быстро — его кофе даже не успел остыть.

Сегодня утром Джереми узнал имя мужчины, который едва все не испортил. Его звали Доусон Скотт, журналист, работающий на какой-то известный журнал. Все это Джереми услышал, когда завтракал жареным картофелем и сосисками в кафе для водителей грузовиков на шоссе И-95. Над барной стойкой, за которой он сидел, был смонтирован на кронштейне телевизор, по которому как раз передавали последние новости.