Влюбленные

— Ничего дурного про Эйх Шовина сказать нельзя. Он очень похож на Эйх Манхату, только не такой высокий и широкоплечий, и чего-то ему для полного сходства не хватает, как я уже упомянул. Манхата — точно человек в солнечных лучах. Не заметить его нельзя. Шовин — человек на лесной опушке, плохо различимый в тени. Но он хороший воин, и никто не говорил худого о его доблести или уме. И он — единственный полный брат Эйх Манхаты.

— Никакое спаривание не может связать нас теснее с Эйхом, чем это, — объяснила ее мать. — И нет рода более нужного нам. Если нас осенит удача, в твоем ребенке или детях проявятся качества Манхаты.

— Вам требуется, чтобы я исполнила это, — сказала Хрустальные Глаза.

— Да, — ответила ее мать.

Она дала согласие, и в Эйх отправили весть, а Хрустальные Глаза взяла лук со стрелами и поехала на речной берег стрелять птиц.

Был конец весны, но Эйх Шовин прибыл только в разгар лета. Приехал он один, но никто не удивился: дорога из Эйха в Ахару обычно была безопасной, а его брат воевал на севере против Союза Пяти Без Одного. И все его родичи были там с ним. Не то они, конечно, сопровождали бы Шовина, изводя его в пути грубыми шуточками о гетеросексуальности. Мужчинам его рода положено потешаться над случаемым, зато встречающие мужчины должны держаться с ним дружески и ободряюще.

Как бы то ни было, но к воротам Ахара-Цаля Шовин подъехал один. Стражники попросили его обождать и послали вперед вестника, так что у ее семьи было время собраться во дворе их большого дома, куда спустилась ее мать, тетки, старшие двоюродные сестры и двое мужчин, чье военное время уже миновало.

Хрустальные Глаза вышла на балкон. Случка, обговоренная двумя влиятельными родами, имеет свои правила и церемонии. Встречать его ей не полагалось. Однако смотреть на него издали обычай дозволял.

Он въехал во двор. Его цинь был весь в пыли и утомлен, но выглядел породистым: могучий круп и плечи, широкая голова, указывающая на сметливость. Чистый гнедой — масть редкая и ценящаяся дорого.

Всадник был таким же пропыленным и в одежде простого воина. Но на землю он спрыгнул изящно, и она увидела, что он высок — одного роста с ее матерью и головой выше двух стариков, которые приблизились, чтобы его приветствовать.

Все ритуалы встречи были соблюдены. Ей показалось, что Шовин исполнял все, что от него требовалось, с необычной легкостью и изяществом, точно бродячие комедианты, которых ей приходилось видеть. Они приходили в Ахара-Цаль, устанавливали подмостки на главной площади, а потом танцевали на них и рассказывали повести о героях. В детстве она решила, что хотела бы стать комедиантом или воином. Но, разумеется, это были только несбыточные мечты.

На балконе с Хрустальными Глазами стояла одна из ее сестер. Она посмотрела вниз на гостя и сказала:

— Очень невзрачен, верно?

Хрустальные Глаза промолчала, хотя могла бы сказать очень много. Эта сестра в первый раз спарилась с сыном Мейрина, красавчиком, которому нравилось щеголять в пышной одежде и драгоценностях. Глаза у него были зелеными с голубым отливом, точно малахит. Манеры казались недурными, особенно вначале. Но ее сестра никак не беременела, и он явно начинал терять терпение. Торопится вернуться на войну и к своему возлюбленному, говорили мужчины Ахары.

Когда он узнал, что она наконец понесла, то закричал от радости и уехал сразу же, как только позволили приличия.

Хрустальные Глаза не напомнила ни о чем из этого. Во-первых, сестра все еще была беременна — и близнецами, если судить по животу. Физические тяготы подействовали на ее обычно мягкий нрав, а к тому же бранить отца нерожденного ребенка не полагалось.

Хрустальные Глаза сжала губы и не произнесла хварскую поговорку, аналогичную «не все то золото, что блестит».

На следующий день их познакомили. Он принял ванну и надел новую юбочку с богатой вышивкой. Белую костяную рукоять его меча украшали золотые кольца. Мех был расчесан и глянцевито блестел.

Вот и все, что она успела о нем узнать. Встреча была короткой и церемонной. Они обменялись ритуальными фразами, а затем ее двоюродные дяди увели Эйх Шовина знакомиться с другими мужчинами их семьи. А она ушла со своими родственницами.

В нынешнее время современные хвархаты предпочитают не вспоминать о том, чему были вынуждены подвергаться их предки до изобретения искусственного осеменения. Но при желании отыскать необходимые сведения не так уж сложно, а автор данной повести, несомненно, собирала материалы со всей добросовестностью.

Вспомните, что гетеросексуальность пугала — и пугает — Людей. Она заключает в себе и появление новой жизни и гибель. Они знают — и всегда знали — что выжить их общество может только, если мужчины будут отделены от женщин. Однако на протяжении большей части их истории выживание их общества зависело от спаривания.