Влюбленный Дед Мороз

— Позвоните туда! Позвоните в мою школу, вам там любой скажет!..

— Звонили уже. И по тому телефону, что вы нам дали, и по телефону из нашего справочника.

Но вот странность — никто не берет трубку. Семь часов вечера, 31 декабря, и никто не берет трубку! Безобразие!..

— Вы издеваетесь надо мной, — с горечью произнес Олег. — Позвоните директору школы!

— И туда уже звонили, — терпеливо отозвался оперуполномоченный, — и домой ему, и на мобильный. Там тоже не отвечают.

— Господи, ну конечно! Я совсем забыл! Директор с женой уехал встречать Новый год в Финляндию, поэтому и не отвечает! Ну не знаю… ну, на квартиру ко мне съездите, там все документы! У вас ведь есть мои ключи!

Петров откинулся на спинку стула и сложил руки на животе.

— Даже не сомневаюсь, что по указанному адресу отыщутся документы. И, возможно даже, они будут на имя Олега Павловича Строганова. И что с того?

— Как — что? — Олег сжал руками нывшую от трехчасового допроса голову. — Ну мало вам документов, ну отпечатки пальцев сравните, что ли… Я должен вас учить, как вам поступать в подобной сиуации?!

— Смотрю и прямо-таки восхищаюсь вами, — по-прежнему миролюбиво отвечал Петров, наливая себе чаю в старинный стакан с подстаканником. — Какая правильная речь! Какие интеллигентные манеры! Какое искреннее возмущение честного гражданина! И ведь знаете, Скальпель, что ваших отпечатков у нас нет… то есть, до сегодняшнего дня не было. Так не с чем и сравнивать!

— Ну, тогда я не знаю, что мне делать… Как мне донести до вас эту простую мысль, что я — не Скальпель! Не Али Магометов, не Быстрый, не Красивая Смерть…

— Быстрая Смерть, Магомет Алиев!

— Тем более! Ну что ж вы такой… несообразительный! А, старший лейтенант? Кстати, вам на вид столько же лет, как и мне, а вы все еще старший лейтенант! Почему? Не от тупого ли вашего упрямства и нежелания мыслить логически?

Но Петров не поддался на провокацию. Он со вкусом отпил чай и совершенно спокойно сказал:

— Через два часа кончится мое дежурство. И я хочу уйти отсюда с полностью заполненным протоколом вашего добровольного и чистосердечного признания, зачем вы зашли в салон сотовой связи и куда дели свой знаменитый скальпель. Вам же в любом случае придется встречать Новый год здесь. Разница только в том, будете вы его встречать в «обезьяннике» с пьяными бомжами или в комфортабельной отдельной камере, с полкой для спанья, персональным толчком и даже умывальником.

* * *

— Значит, я задержан, — отрешенно, словно обдумывая какую-то более важную мысль, произнес Олег.

— Совершенно верно, — любезно подтвердил старший лейтенант, — в соответствии со статьей 91 УПК РФ, до 72 часов имеем право задержать любого подозреваемого.

— А я, значит, подозреваемый…

— Наконец-то вы сами начали мыслить логически! Ну что, будем оформлять чистосердечное?

— Раз я задержан, — медленно продолжал Олег, — то имею право на телефонный звонок, не так ли?

— Пожалуйста, — пожал плечами Петров и пододвинул Олегу телефонный аппарат. Стоявший сзади безмолвный Васильев напряженно засопел и на всякий случай шагнул ближе.

— Я… не помню номера наизусть. Номер на симке, которую вы у меня изъяли…

— И которая действительно зарегистрирована на имя Строганова Олега Павловича…

— На мое имя! На мое собственное!

— Какой вы упрямый, Алиев, — пожурил его старший лейтенант, — впрочем, у вас в горах все такие.

Олег скрипнул зубами, но сдержался.

— А мобильника у меня нет. Я как раз хотел купить себе новый телефон, когда вы меня задержали!

Петров с Васильевым переглянулись.

— Раз у вас нет мобильника, а номер вы не помните, то мы ничем не можем вам помочь.

— Нет, можете! Дайте мне свою трубку, я вставлю в нее мою симку, позвоню, и весь этот бред наконец закончится!

— Гм, — сказал Петров, — видите ли, Скальпель, в чем дело. Вы действительно имеете право на один звонок, и мы, в соответствии с законом, обязаны предоставить вам такую возможность. Вот стационарный телефон, звоните с него хоть в Грозный, хоть в свой аул, или откуда вы там… Но нигде не сказано, что мы обязаны предоставить вам средство мобильной связи. И мы его, Алиев, вам не предоставим. Вот ежели бы вы были чуточку сговорчивей и чистосердечно признались… Но вы не хотите. Что ж, это тоже ваше право. Васильев, сколько у нас уже народу в «обезьяннике»?

— Восемь, — доложил Васильев, — все бомжи, все пьяные в стельку. Двоих тошнит.

— Ну, где восемь, там и девятый. Все, Васильев, отведи его.

— Постойте! — воскликнул Олег, чья напряженно работающая мысль наконец отыскала нужный файл в долговременной зрительной памяти. — Погодите! Вы — Петров Владимир, так?

— Ну да, — кивнул старший лейтенант, — я же вам представился по всей форме. А что?

— А то, что в нашей школе учится Соболев Дмитрий Владимирович, тринадцати лет, и он внешне чем-то очень похож на вас. Это, случаем, не ваш сын?

Прапорщик Васильев изумленно вытаращил глаза. Петров помрачнел и насупился.

— Не мой, — буркнул он, — у меня вообще нет детей.

— Вы уверены?

Васильев неуверенно хмыкнул. Петров бросил на него свирепый взгляд.