Влюблённый домовой

Павел и сам не знает, что именно его «укусило», но отпускать Лину в разыгравшуюся ещё сильнее непогоду не хочет. Лучше уж сам, если надо, сходит. Он-то хотя бы по ниточке связи и с ней и с амулетом на её шее вернётся.

— Танцы… — тихо, немного восхищённо выдыхает Лина. Из приоткрытой двери, у которой она замерла, льётся плавная, нежная мелодия ласкающая слух.

— Заходи, ты же любишь танцевать, — подбадривает Павел, заглядывая в щель.

Небольшая зала, украшенная к празднику мишурой, дождём и стеклянными шариками сияет, переливаясь в ярком свете потолочных ламп. Тут даже своя маленькая ёлочка есть, притулилась в самом уголке, будто смущённый детёныш, и тоже поблёскивает.

— Да я… вот… — закусив губу, Лина разворачивается так, чтобы Павел смог увидеть это самое «вот». Хотя он прекрасно всё уже видел и не раз: мягкие синие спортивные штаны, сине-серый джемпер и чёрные кеды.

— Крррасивая, — срывается с губ, прежде чем он успевает подумать, а потом уже и менять что-то не имеет смысла. На щеках Лины уже появляется смущённый румянец. — Иди.

— Паш, это парные танцы и они уже начали.

Павел снова заглядывает в зал и, заметив, что к ним идёт человек, отступает за дверь.

— Вы хотите поучаствовать?

— Я смотрю у вас тут парное, а у меня…

— Ничего-ничего, — симпатичный, статный мужчина расплывается в улыбке. Павел слышит это по голосу, по тому, как меняется его тембр. И что-то от этой перемены царапает внутри: неприятное, недовольное. — Проходите, я могу составить вам компанию, а если кто-то ещё заглянет, так и сменимся. Вы умеете или начнём с азов?

«Умеет. Немного, но основные шаги некоторых танцев освоила, когда её водили в детстве».

Даже внутренний голос звучит нервно и собственнически. Не помогает даже мысль о том, что Лина человек, ей нужно налаживать человеческие отношения, а он сам всего лишь домовой. Служил у её бабки, служит ей и будет служить её детям.

«Детям…»

Павел прикрывает глаза и меняет форму, прежде чем успевает подумать. Он тоже умеет танцевать в принципе. Не только бабке Лины служил в своей жизни и не только в типичной квартирке жил.

Отряхнув несуществующие пылинки с джинсового костюма, уж воспроизвести-то одежду при необходимости он может, Павел выступает из-за двери.

«Раз, два, три. Открывайте двери».

— А для меня место здесь найдётся?

Чёртов эгоизм взял своё и позже Павел непременно себя за это поругает, но это будет потом. Тогда, когда перед глазами не будет стоять лицо Лины, на губах которой дрожит мягкая, облегчённая улыбка.

— Проходите.

Павел не знает, кажется ли ему или на лице мужчины мелькает тень кислого недовольства, да и не хочет знать.

«Потом. С людьми она может начать налаживать отношения и потом. В конце концов, из дома я почти никуда и не выбираюсь, налаживай сколько угодно».

— Позвольте вас пригласить?

Он галантно подаёт руку, будто сбросил с плеч сотни лет и вновь стал человеком. Тогда он, правда, не танцевал и имя это обрёл позже, однако ощущение чего-то щёкотно-искрящегося внутри определённо точно из тех времён.

— А сейчас, — хлопнув в ладоши, прерывает его пассаж, хозяин данного мероприятия и музыка смолкает. — Фокстрот. Не пугайтесь те, кто сегодня с нами первый раз. Шаги этого танца не так страшны, как может показаться на первый взгляд. К тем, кто не поймёт, я подойду, так что не бойтесь.

— Сможешь? — спрашивает Павел, отворачиваясь обратно к Лине, когда начинает играть музыка. То, что незнакомец смотрит на них, его никоим разом не волнует.

— Давай уйдём, — шепчет Лина жмурясь. — Я слишком давно выходила на паркет, бабушка же должна была рассказывать. Я не…

— Всё хорошо. Если не получится, уйдём. Давай покажу?

Павел касается осторожно, привлекая к себе её внимание и, добившись кивка, приобнимает: не так как хочется, а так как нужно.

— Слушай сердце, просто открой в него дверцу, — шепчет Павел. — Двигайся со мной и смотри.

Он медленно показывает шаги, осторожно наступая и отступая. Ведёт, плавно скользя по старому, вытертому паркету и чем дольше длится музыка, тем больше вспоминает Лина. Павел чувствует это по тому, как всё более уверенными становятся шаги, как она всё меньше смотрит на его ноги и требует подсказок, по тому, как ускоряется темп.

«Лети со мной, будь собой» — отстукивает сердце, а Павел улыбается уголками губ, видя, как Лина прикрывает глаза. Она вспомнила и вошла в ритм.

«Танец, как езда на велосипеде, ему невозможно разучиться» — довольно думает Павел и тоже прикрывает глаза.

На те мгновения, что звучит музыка, кажется, что всё вокруг растворяется и есть только они одни. Её рука в его руке, её тепло рядом и ритм, плотно вплетающийся в сердце. И неважно сейчас, что он всего лишь домовой, а она человек. И дела тоже не важны. Они займутся всем этим потом.

Глава 5

В воздухе пахнет нагретой солнцем землёй и цветами. Зажмурившись, Даша улыбается, вдыхая этот особый запах лета.