Влюбленный эльф (СИ)

Видя, как пялится на нее юноша, она счастливо засмеялась и выключила золотистое освещение. Ариэль, назло ей, усилил голубоватые разряды, но девушка уже зашла в воду и поплыла.

Ариэль скинул одежду и поплыл вслед за эльфийкой. Вода была теплой — не зря от нее поднимался пар: где-то под землей горячие источники перемешивались с холодными, создавая в итоге характерную для ванны температуру. Смущала только окутывавшая их чернота: освещения хватало на пару шагов, не больше. Лишь когда они подплывали друг к другу поближе и два разноцветных светлых круга сливались в один, становилось по-настоящему хорошо.

— Слушай, Мюриэль, хотел тебя спросить…

— О чем? — девушка повернулась к молодому эльфу.

— Зачем ты написала в личном деле, что разборчива в сексуальном отношении? Я был у тебя первым. В таких случаях пишут — неопытна.

Мюриэль улыбнулась.

— Не хотела, чтобы ко мне приставали. К тому же это не я составляла личное дело, а отец. Я его только просмотрела.

Где-то вдалеке раздался громкий бульк. Ариэль инстинктивно дернулся.

— Здесь водятся животные? Рыбы?

— Иногда сверху падают сосульки.

Тем не менее продолжать купание не захотелось. Они вылезли на берег и принялись обмахиваться крылышками, чтобы обсохнуть. Вдали желтым светился люк землепроходческого комбайна: время от времени — когда проход загораживала чья-то фигура, — люк напоминал мигающий прожектор.

Ариэль привлек к себе обнаженную девушку и принялся целовать.

— Не надо, нас же увидят!

Юноша усомнился, что на таком расстоянии и при таком освещении можно что-нибудь разглядеть, но Мюриэль уже вырвалась и принялась одеваться. Пришлось одеться и Ариэлю. Однако, возвращаться к «Червю» обоим не хотелось, поэтому молодые эльфы уселись на камни и просто обнялись. Оба наслаждались счастливыми мгновениями, понимая, что других таких может не повториться.

Ариэль погладил девушку по щеке, но вздрогнул, наткнувшись пальцем на гладкий рубец.

— Прости за это, — прошептал он.

— Это произошло слишком давно, — прошептала в ответ Мюриэль. — Ты не виноват, тебе было всего… сколько нам тогда было? Пять циклов?

— Шесть.

— Вот видишь. Вчера ты мог меня арестовать и выдать властям, но не сделал этого, хотя был в своем праве. Сегодня мог меня убить, причем за дело — по крайней мере, тебе так казалось. Но не убил. Считай, что шрам на щеке — плата за мое спасение. Признаться, я весьма скромно заплатила за свою жизнь. А ты сильно продешевил, Ариэль — пусть этот случай послужит тебе наукой.

Они еще раз поцеловались, а потом побрели к светящемуся в отдалении землепроходческому комбайну.

2.9. Долина гоблинов

На протяжении последующих четырех дней Ариэль ничем не занимался и скучал. Скука прекращалась лишь ночью, когда к нему приходила Мюриэль — но наступало утро, девушка уходила, и Ариэль принимался ждать наступления новой ночи.

«Червь» полз через Алармейские горы в долину гоблинов за провизией — по крайней мере, так сказала Мюриэль.

— Помнишь, из-за чего ты поранил мне щеку? — не преминула напомнить она. — Из-за того, кто первый доберется до Алармейских гор.

— Мы посетили их одновременно. Выходит, оба оказались неправы, — признал Ариэль, кляня себя за испорченную щеку.

— Если не считать того, что я уже пятнадцать циклов постоянно переваливаю через Алармейские горы, — напомнила девушка.

— На этот раз мы посетили горы одновременно! — попробовал выкрутиться юноша.

— Моя каюта ближе к голове «Червя» на два сектора, — не согласилась Мюриэль. — Выходит, я посетила Алармейские горы раньше.

— Ты пролезла под ними. Это не считается! До Алармейских гор нужно долететь — я прекрасно помню, о чем мы спорили.

Оба посмеялись и занялись ласками.

Через четыре дня «Червь» прополз под Алармейскими горами и оказался в долине гоблинов. Разницы для находящихся в «Черве» эльфийцев не было никакой — в том смысле, что никто не почувствовал никаких изменений, — но известие о предстоящем выходе на поверхность, причем в незнакомой стране, заставляла приятно волноваться.

На пятый день подземного путешествия «Червь» замер без движения. Его головные сегменты приняли горизонтальное положение, тогда как остальные находились в наклонном, что заставляло предположить: голова землепроходческого комбайна высунулась наружу и лежит на поверхности, тогда как хвост остается в земле, готовый в любой момент дать задний ход. Судя по суете, в которой пребывали обитатели «Червя», предположения Ариэля были верными.

Наконец люк открыли, и эльфийцы выбрались наружу: Ариэль, которому пришлось дожидаться прихорашивающуюся Мюриэль, выбрался из «Червя» с некоторым опозданием.

Какое счастье глотнуть свежего воздуха после недельного пребывания под землей! Облака, которые обычно не замечаешь, приветливо плывут над головой, ветерок легко обдувает соскучившееся по движению тело. И солнце — конечно, солнце! Солнечные лучи согревают, заставляя потягиваться, расправлять крылышки и стремиться навстречу жизни, какой бы она ни была.