Влюбленный эльф

— Это вы, уважаемый Бонбоэль!

— Рад вас видеть, дорогая Бониэль! Надеюсь, не помешаю? Я ненадолго, проведать и перекинуться парой слов. А это, насколько понимаю, наследник?

Вошедший потрепал мальчика по голове. От неожиданности в волосах у того стрельнуло. Седовласый отдернул руку и засмеялся:

— Теперь вижу, у мальчика в самом деле блистательные магические задатки.

Мать подвинула второй стул, и седовласый присел.

— Как чувствуешь себя, больной? — спросил он.

Отец зашевелил губами:

— Нормально себя чувствую. Не нужно ничего. Выздоровлю и сам разберусь.

— Нет-нет, не нужно самому, — дотронулся до его забинтованной руки седовласый. — Ответка уже кинута.

— Какая?

— Такая, которую нельзя не заметить. В лучших традициях конторы.

Отец замолчал, губы его подрагивали. Неожиданно Ариэль заметил, как бинты, которыми обмотана голова, шевелятся и как бы раздуваются изнутри: это ожили отцовские волосы. Некоторые пряди нащупали проходы между бинтами и поползли наружу, другие пытались разорвать бинты, причем небезуспешно: марля затрещала и полезла нитками. Сейчас же под бинтами заполыхало целое пожарище — бинты начали тлеть, грозя вот-вот вспыхнуть.

— Зуриэль! — вскрикнула мать.

Седовласый схватил с тумбочки бутылку с водой и плеснул отцу на голову. Бинты сразу промокли, вода зашипела.

Седовласый подбежал к двери и высунулся в коридор:

— Персонал, черт вас побери! Сестра!

В палату вбежала сестра в халате, следом за ней несколько лекарей, мгновенно оттеснивших гостей в сторону, затем вообще выставивших в коридор.

Оказавшись в коридоре, мать заплакала, но неслышно, почти незаметно, и сразу промокнула глаза носовым платком.

Седовласый сказал:

— Мне, к сожалению, пора. Ни о чем не волнуйтесь, дорогая Бониэль, все под контролем. Магическое агентство не бросает своих сотрудников в беде. И мужу передайте, чтобы ни о чем не беспокоился и ничего самостоятельно не предпринимал. Эльфы, которые так нехорошо с ним обошлись, будут найдены и примерно наказаны.

— Спасибо вам, уважаемый Бонбоэль.

Седовласый кивнул на прощание и удалился.

Вскоре из палаты начали выходить лекаря. Судя по тому, что они улыбались и обсуждали посторонние темы, ничего страшного с отцом не стряслось.

Действительно, один из лекарей — молодой парень с изящно изогнутыми крылышками — подошел к матери и сообщил:

— Все в порядке, больной немного переволновался. Мы вкололи ему успокоительные и перевязали несгораемыми бинтами. Передайте на посту, чтобы использовали только несгораемые бинты. Да идите же, идите, поговорите с больным, я разрешаю. Только недолго: больному лучше уснуть.

Ариэль с матерью снова зашли в палату, в которой практически ничего не изменилось — если не считать чистых бинтов, которыми была перемотана отцовская голова.

— Он ушел? — прошептал отец, выглядевший, несмотря на слова лекаря об успокоительных, намного более возбужденным и взвинченным.

— Ушел, — подтвердила мать.

— Обещал защиту?

— Да.

— Будь осторожна!

Отец попытался приподняться на подушках, но у него не получилось.

— Может, не стоит водить ребенка в детский садок? — тихо спросила мать, оглядываясь на Ариэля. — Они же там совсем без охраны.

— Води, обязательно. Не водить — это слабость. Детей трогать не будут. Сейчас разбираются на другом уровне, более высоком. Сама… Главное, сама будь осторожна. Не задерживайся допоздна. Не открывай двери. Если фрукты начнут дрожать и светиться, сразу убегай.

Прохрипев это, отец прикрыл глаза. Мать послушно закивала, смахнув набегавшую слезу.

— Лекарь сказал, тебя скоро выпишут.

— Выпишут, да… — отец разлепил глаза и задергал губами. — Но поломанные крылья не починят. Сука, она за это ответит…

— Кто?

— Та сука, в раздевалке детского садка. Это из-за нее… Использовала магию. Я не мог пройти, пришлось оттолкнуть.

Отец затих.

— Давай я тебя все-таки покормлю, — предложила мать.

— Не надо. Спать хочется. Ступайте домой, все будет хорошо. Нет, подожди. Сначала надрежь фрукты.

Мать взяла с тумбочки ножик и тщательно надрезала каждый из фруктов.

— Теперь идите.

— Мы пойдем, но обещай не искрить, дорогой.

— Идите! — прохрипел отец и закашлялся.

Мать поправила разложенные на столе надрезанные фрукты, взяла Ариэля за плечо и вывела из палаты.

— Папа поправится? — спросил мальчик.

— Ну разумеется, ты же слышал. Его выпишут совсем скоро, когда заживут раны.

1.8. Спецоперация

Боевому отряду ВБР предстояла очередная спецоперация. Сейчас Грач — так прозвали командира отряда за чересчур длинные и изогнутые крылья — проверял готовность своих бойцов.

— Ты поправь ремень… Так, нормально… Руэль, сложи крылья, чего растопырил?.. А ты, Рыжий, почему искришь раньше времени?! Думаешь, на задании искрить не придется? Ты чего, мудак, ухмыляешься?

Рыжий стер наглую ухмылку с лица и поинтересовался:

— Что за задание-то?

— Не понял. Я разве не сообщал на вводной? А ну, по стойке смирно и отвечай! Объект захвата? Цель операции? Порядок десантирования?

Рыжий вытянулся и отчеканил: