Влюбленный лжец

— Это будет кошмар для Эллы. Однажды начав, ты уже не сможешь вернуться назад. Ты либо Гера, либо Афродита, но ты не сможешь снова стать нормальной. Что, если никто не выберет ее в жены? Она не сможет вернуться назад. Она так и останется любовницей. Как я уже сказал, женщины, которые вступают сами по себе, все равно должны быть кем-то проверены, чтобы прийти на инициацию, и я не буду этим человеком.

Она встает и медленно идет ко мне, надежда помогает ей сохранять равновесие в ее горе.

— Возможно, сейчас у тебя не так много власти в Круге, но я знаю, что у тебя ее достаточно, чтобы добиться для моей дочери приглашения на инициацию.

Я открываю рот, но она прерывает меня.

— Инициация будет через две недели. Подумай об этом.

У меня открывается рот. Эта женщина сошла с ума. Слегка покачав головой, я кладу руку ей на плечо, чтобы смягчить удар.

От мыслей о том, через какие инициации придется пройти Элле, у меня чуть не подкосились колени.

— Прости меня, Селин. Это противоречит всему, за что я выступаю. И я никогда не смогу так поступить с сестрой моего лучшего друга. Но что я сделаю, так это упомяну Люка в совете директоров. Если я смогу убедить их, что он приведет кого-то, они, возможно, позволят ему пройти инициацию.

Я практически вижу, как в глубине ее глаз разбивается надежда. Она не верит в то, что Люка примут. Но когда я слышу вздох облегчения от своего друга, я понимаю, что поступил правильно. В конце концов, мне нужно, чтобы он поверил, что я забочусь об интересах его сестры.

Элла Бейкер снова будет моей.

Но только на моих условиях.

Глава 6

Элла

vicious — Tare McRaw

Первое занятие по уголовному праву в этом году. Сам факт нахождения здесь вызывает леденящее душу чувство, но сегодня я добавлю в свой список еще одно беспокойство.

Дело в том, что вчера умер мой отец, и моя семья в долгу перед Безмолвным Кругом.

Поскольку все они хотели обращаться со мной как с ребенком и выгнать из комнаты, я вела себя как ребенок и слушала за закрытыми дверями. Я слышала все. Инициации, мольбы моей матери. Как она настаивает на том, чтобы выдать меня замуж в Круг, чтобы спасти семью. И отказ Криса привести меня на посвящение.

Сколько мой отец задолжал своим инвесторам?

Насколько мы обанкротились?

Каковы реальные последствия?

Не убьют же они всех нас… Иначе кто будет платить?

Большинство людей в «Безмолвном круге» — миллионеры, некоторые — миллиардеры. Неужели все дело в деньгах? Или в том, чтобы преподать нам урок?

У меня есть только одна надежда. Что Люк получит приглашение на инициацию и станет Тенью. Тогда все исправится.

Чувство удушья смешивается с другим напряжением, которое зарождается в моей груди. Крис в Стоунвью. Как долго он там пробудет? Он учится на втором курсе юридического факультета; я уверена, что у него есть дела поважнее, чем оставаться здесь, чтобы поддерживать мою семью. Он может быть лучшим другом Люка, но у него есть своя жизнь.

Он должен вернуться в Йель. Мне нужно, чтобы он уехал.

Я слышу шепот позади себя, когда сажусь в третьем ряду. Я привыкла к шепоту в свой адрес, но не к этому странному ощущению, что я вот-вот застукаю их.

— Хорошо, что она учится в этом классе. Она может узнать, как вытащить свою семью из тюрьмы, — бормочет один из голосов.

Другой хихикает, а потом добавляет, — Ты уверена? Она не самый умный инструмент в этой коробке. Думаю, на следующем отборе ее выкинут из этого класса.

Я поворачиваю голову и сужаю глаза, глядя на этих двух сучек.

— Мой отец умер. Не могли бы вы дать мне минуту на траур, прежде чем я буду иметь дело с вами двумя?

Их лица опускаются. Похоже, они не знали. Это и есть настоящий секрет управления, не так ли? Никогда не делайте этого через страх. Возьмите их за горло. Искривляйте их чувства. Если не получается быть милой, то пока сойдет и жалость.

— О Боже, Элла. Мне так жаль, я понятия не имела.

Инициатор разговора краснеет.

— Чтоб ты сдохла, — фыркаю я. — Разве ты не президент компании Take Care, Be Well?

Ее лицо приобретает новый оттенок красного. Это клуб благополучия, связанный со службой психического здоровья в кампусе. — Ты жалкая лицемерка и не заслуживаешь своей должности.

— Пожалуйста, не говори им, — пролепетала она. — Мне очень жаль.

Я закатываю глаза и снова поворачиваюсь лицом вперед. Я не собираюсь ничего рассказывать ее клубу, но она может провести следующие несколько дней, гадая, расскажу ли я.