Влюбленный пленник

О смерти Абу Омара мало что известно, разве что вот это, да и то не наверняка: они вдевятером собирались отправиться морем в Триполи, арендовали лодку. Согласно первой версии, в открытом море, на какой долготе, неизвестно, их атаковало сирийское дозорное судно, их захватили в плен, отправили в тюрьму в Дамаске и там убили; по другой версии, их лодку пробил сирийский снаряд, и той же ночью все они утонули. Или вот еще: сирийцы захватили их в плен и передали фалангистам, те их и расстреляли. Удивляет многое: расхождение в версиях, отсутствие свидетелей, молчание; мне кажется, руководители движения тоже не слишком хотели об этом говорить. Итак, он и еще восемь солдат, всего девять. Настоящее имя Абу Омара – Ханна. В памяти остается имя Сид, а имя Прокаженный забыто навсегда, тем не менее, оно пишется с заглавной буквы, что вполне достойно его личности. Ведь он позволил Кампеадору проявить величие души, даровав поцелуй прокаженному, оказавшемуся святым Лазарем, оставило свой след в Истории, классическом театре, поэзии, романе, известно современным школьникам, большего и желать нечего. Палестинскую революцию делали безымянные солдаты, и коль скоро мы не можем окликнуть их по имени, то перестаем обсуждать их поступки, забываем лица. Остаются несколько событий, героями которых они являлись. Не исключено, что однажды их деяния припишут кому-то другому. Решение добраться в разгар войны до Бейрута морем, ночью, погибнуть от пуль – красивое завершение жизни какого-нибудь солдата, который жил двадцать лет назад, или другого, который умрет через тридцать. Я познакомился с Абу Омаром так: позвонил ему сообщить, что еду в Амман через Даръа, он дружески поприветствовал меня и назначил встречу назавтра в холле отеля «Джордан». Я пришел, когда он как раз спускался из своего номера.

– Давайте выпьем кофе.

Бар оказался закрыт.

– Совсем забыл, сегодня утром как раз начался рамадан. Куда пойдем пить кофе?

По его удивлению я понял, что он христианин. Палестинец-христианин. Причем, порядок этих слов менять нельзя. Я запомнил его последнюю фразу:

– Когда сирийцы захватили Ливан, мы, палестинцы, стали с ними воевать.

При захвате сирийцами Тель-Заатара, их консультировали, во всяком случае, приглядывали за ними, израильские специалисты. Продвижение сирийской армии в Ливане было замедлено, но не остановлено. Они достигли Сайды. Здесь в последний раз проявляется Абу Омар, возможно, он – и другие руководители, прежде всего, Арафат – раскрыли сирийскую игру.

Вот что потом рассказал мне Мубарак после их последнего долгого разговора:

– Любая революционная деятельность вязнет в рассуждениях о том, зачем быть революционером, а когда все же революционером становятся, раздумывают, чем заниматься. С ним у меня было ощущение, будто я всего лишь временное вместилище его рефлексий. Это одна сторона его личности, возможно, случайная и мимолетная, а еще одна – его дела с Арафатом и другими руководителями ЦКООП[78].

Именно он, как мне рассказывали или, по другим слухам, Абу Мусса посоветовал хорошо принять сирийские танки в Сайде, встретить в центре города и проводить в казармы, где для них уже расчистили двор. Фидаины сердечно приветствовали танки и их экипажи, сирийцы были удивлены, но довольны, их проводили до казарм. А когда тридцать шесть танков выстроились в ряд, а члены экипажей собрались выйти из башен, танки вместе с танкистами взлетели на воздух.