Влюбляться запрещено

Галина Васильевна только недовольно покачала головой. Закрывались мы вдвоем, так как Аленка ушла часом раньше, многозначительно заявив, что едет в театр. Выходя на улицу, мне показалось, что я заметила знакомую машину. Чувствуя, как внутри все холодеет я засеменила к парку, уж туда то они точно проехать не смогут. Заодно станет ясно следят за мной или у меня приступ паранойи…

Вечером в парке практически никого не было, ночи еще были прохладные и многие не решались на такие поздние прогулки. Я быстрым шагом шла по освещенной дорожке, то и дело оглядываясь назад. Помнится, в фильмах все с этого и начиналось…

К моменту, когда преследовали проявили себя, я успела сто раз пожалеть о своем решении. Ничему меня жизнь не учит, ведь уже была схожая ситуация зимой, когда меня чуть не ограбили и изнасиловали.

Двое мужчин, поодаль друг от друга, шли поодаль, держа дистанцию. Одетые в черные кожаные куртки, они прятали руки в карманы, не отрывая от меня взгляда.

Если до этого я уговаривала себя, что все это игра воображения, то теперь мне стало по-настоящему страшно. Переходя практически на бег, я вышла из парка и вскоре была у дома. Скрывшись в подъезде, и громко захлопнув за собой входную дверь я влетела по лестнице на свой этаж, дрожащими руками кое как открыла замок и спряталась внутри своей маленькой квартирки.

Не включая свет, я подошла к окну. На улице было тихо, двое мужчин, не переговариваясь между собой, курили около моего подъезда. Ситуация на мой взгляд была критической. Я в панике набрала Александру Михайловичу, но он как на зло не ответил…

Загнанная в угол, я смотрела на телефон, еще утром подаренный Вадимом. Ждать пока ответит отец было невозможно.

– Да? – он взял трубку уже через пару гудков.

– Вадим, – дрожащим голосом промямлила я, – за мной кто-то следит.

– Где ты находишься? Я сейчас же приеду.

– Дома.

– Скоро буду.

Вадим и вправду приехал очень быстро. Я так и сидела в темноте, поглядывая в окно. Преследователям кто-то позвонил и они разминулись с Вадимом буквально на несколько минут. Он не сразу поднялся ко мне. Припарковавшись, сначала внимательно осмотрелся по сторонам, обошел, как подозреваю, по кругу дом и только потом поднялся ко мне.

Я к тому моменту, уже сделала чай с ромашкой, календулой, мятой, в общем со всем, что могло мне помочь отойти от пережитого стресса.

– Я осмотрелся – никого.

– Они уехали буквально за секунду до тебя, их кто-то предупредил! – с тревогой в голосе сказала я.

– Возможно ты права, – согласился Вадим и стал снимать обувь.

– Что ты делаешь? – непонимающе наблюдала я за его действиями.

– Остаюсь у тебя с ночевкой, – объяснил он и повесил куртку на вешалку, – Алевтина говорила, что завтра ты поедешь к ним за город. Я как раз тоже собирался их навестить и заодно тебя подвезу.

Я решила не лгать себе и признать, что вместе с Вадимом мне было спокойнее. С другой стороны, чувствовалось и раздражение. Не могла я ему забыть Снежану. Просто не могла.

Причину, по которой он оставил меня одну в больнице и игнорировал просьбы прийти, я прекрасно понимала, «спасибо» Александру Михайловичу. Понимала, что у него у самого был очень тяжелый период в жизни из-за смерти мамы. Но та содержанка была вне всяких границ.

– Все в порядке? – спросил он, заметив, что я подвисла в прихожей, – может, что-нибудь закажем?

– Я не голодна, для себя закажи или можешь съесть суп в холодильнике.

– Маш, может хватит?

– Не хочу я есть, что тебе еще не понятно?! – вспылила я, накрученная воспоминаниями, и скрылась в ванной – единственной комнате с замком.

Чай с ромашкой определенно мне не помог. В дверь тихо постучали.

– Что я должен сделать, чтобы ты меня простила? – спросил Вадим из-за двери.

Я спокойно выдохнула и решила перестать вести себя как подросток. Открыв дверь, я вышла и посмотрев прямо в глаза Вадиму ответила:

– Отмотай время назад и поступи иначе.

Мы больше не разговаривали с ним до самого утра. Он стойко перенес ночевку на раскладном кресле, где прокрутился, так и не сомкнув глаз. Вадим решил тихо переждать бурю в станке и был крайне учтив, но по нахмуренным бровям было ясно – его терпение подходило к концу.

В гнетущей тишине мы доехали до дома Алевтины и Александра Михайловича, под их удивленные взгляд вместе зашли в дом и разошлись в разные стороны.

– Может позавтракаем? – осторожно предложила Алевтина, но по хмурым лицам догадалась, что ни у кого нет аппетита, – Маша ты хотя бы ужинала?

– Нет, – ответил за меня Вадим, – она морит себя голодом.

– Ты что, имя сменил? Ко мне обращались, я сама за себя могу ответить!

Вадим промолчал и на это. В конце концов, после ласковых уговоров Алевтины, мы собрались за одним столом. Между мной и Вадимом летали молнии. Александр Михайлович тоже присоединился к завтраку, но не сразу понял суть обстановки.

– Доброе утро. Я видел, как вы вместе приехали. Очень жалею Вадим, что тогда в больнице глупостей наговорил. Вы с Машей, молодцы что помирились. – сказал он, видимо давно копившееся внутри.